Больничный холл…
Внушительная «плазма»
экраном нависает вполстены.
Проходит день в режиме операций
под щёлканье каналов новостных.
С десяток стариков подслеповатых
покорно ждут
……призыва в кабинет.
Мелькают белоснежные халаты.
Сиделка приглушает в зале свет…
……………
……и ставит фильм….
заезженный …..советский…
Желание потрафить седине -
страдальцам, сиротливо вжатым в кресла,
что помнят «на войне, как на войне…»
Кино под стать:
«Москва слезам не верит….» -
Никто из них слезинки не прольёт,
когда хирург кивком поманит к двери
и скальпель ненавязчиво возьмёт…
Я маму здесь свою сопровождаю.
Сижу, как на иголках,
............ битый час.
Больных поочерёдно вызывают,
и скоро, может быть, окликнут нас.
...........
Прошаркала какая-то старуха
в горнило операций,
………………..как на казнь...
А прочие вполглаза и вполуха
шедевру отдаются в сотый раз.
Глухой дедок,
как скотч, прилип к экрану,
дословно помня каждый эпизод.
Он может комментировать на равных
всё то, что видит око, слух неймёт.
- Баталов-то…
Баталов-то, красавчик!
- А девка нагуляла… вот дела…
кобель попался, видимо……обманщик…
…..с того и в одиночку родила….
хорошую девчонку -
…………….. Александру…
В моём кармане звякнул телефон.
В советскую патетику стоп-кадра
легко вписался тоненький рингтон.
И высветилось доченькино имя..
- Привет, Сашок….
- Как бабушка?
- Сидит…
- Дай трубку ей…
И простенький мобильный
в морщинистых руках уже дрожит…
………
- Бабуленька….бабуль…ты не боишься?
не нервничай…..расслабься……мы с тобой…
подумаешь, ну скальпели… ну шприцы…
тебе ж анестезия снимет боль…
- Нет, мне не страшно, внученька… ну что ты?
- Кто следущий? Пройдите в кабинет…
- Пока….целую…
- С Богом….или к чёрту….
Крещу её тихонечко вослед -
/ советского разлива атеистку…/
- Ну, мам……прости…. не надо.. не сердись…
А ей хватает сил идти на принцип,
отдав идеологии всю жизнь….
…………..
Подумаешь, Москва слезам не верит!
А мать не верит в Бога!
Ну, и пусть!
Я ей верну тепло души дочерней -
живой, не прерывающийся пульс…
И словно в подтверждение с экрана
старушке в спину вновь летят слова -
рефреном:
- Александра… Александра…
пойми, не сразу строилась Москва…
……….
Жалеть столица, вправду, разучилась.
И всё-таки…
и всё-таки в веках
её всегда спасала божья милость,
когда она сама была в слезах.
И город, умывающийся кровью,
вновь воскресал сияньем куполов…
Распятая,
прозревшая от боли
Москва глубинно верила в Любовь…