На Мысе Надежды луч света погас –
Ни сил, ни желания больше гореть.
При тусклой свече я пишу свой рассказ,
Как Ветер решил к океану лететь.
С рассветной зарею он лег на крыло
И был через час во владеньях людских.
Рассеялся сумрак и Солнце взошло…
Сраженный увиденным, Ветер затих.
Он видит огромный дымящий завод
И свалку – бродячих прибежище псов,
На серой земле, где трава не растет,
Кварталы убогих домов-близнецов.
Слепец ковыляет сквозь мрачный пустырь,
Куда и глазастый давно не ходок.
И лает безумно его поводырь,
И рвет из руки у него поводок.
Заходится в кашле астматик-старик,
На старости лет он остался один…
Иуда монеты зашил в воротник
И смело пошел вдоль засохших осин.
Ни взять, ни добавить – Страна Дураков!
И между лачуг Ветер взвился юлой,
Но встретил случайно в одном из дворов
Девчушку, крутящую обруч стальной.
И бездна в девичьих глазах, полных слез,
И капля по щечке ребенка течет –
Поставлен девчушке диагноз: «Лейкоз»,
Врачами запущен обратный отсчет.
И воют собаки, почуяв исход,
И страшным знаменьем кружит воронье,
Но Фея сказала ей: Смерть не придет,
Покуда в движении обруч ее.
И верит девчушка в пророчество сна –
Уж слишком мала, чтоб обман распознать!
Крутя хулахуп, напевает она
Печальную песню опять и опять…
А Ветер вздохнул: «Ну и странный народ!
Чего не увидишь в людской стороне…»
Крылами взмахнул и рванулся вперед
В любви признаваться прибрежной Волне.
Летит над массивом промышленных труб
И свалок, где вечно отходам гореть…
А девочке снова крутить хулахуп,
Стремясь обмануть простодушную Смерть.