"ПУШКИНОВКА" - так называли в Вильно район Старого, или Русского, Города, где жил сын Александра Сергеевича Пушкина Григорий и внук его, трагически погибший в дни страшной перекройки границ - "перестойки"... Для меня Пушкиновка - это то, чем мы все жили тогда на родной земле, подаренной в 1939 году Литве.
***
Шепоток ли, шелуха…
Посреди стремнины – остров
Из двух жердочек
На оси
Из соломки и цветка.
Чайки серые клюют –
Белым кушать
Не дают.
Vilnius
***
Чужая зима
Поманила однажды,
Как в жажду, –
Глотком
часовым снегопадом.
Не надо!
Не надо мне душу –
Сквозь нож мясорубки,
Оставьте!
Ответы еще не пришли
И молчаньем
Прошита
Вся жизнь.
Свяжись
С разговорами –
Вот кутерьма!
Как сусальное золото в святки.
Какая зима? Какая зима!
Это осень затеяла – в прятки
Игру затяжную такую.
Тоскую.
По снегам. Сугробам. Снежинкам.
По белой зиме.
По тебе.
Моя полевая,
Моя болевая
Россия,
Что стало с тобой?
И за что это нам –
Мы уходим!
Прости нас бедою исхода,
Его бесконечным проклятьем.
Но кто объяснит, почему,
Коли живы, – вдали от России?
И – чья ты?
Vilnius
***
Скончался день, а дождь идет
И всхлипы у моих ворот,
И всплески луж под сапогами,
И тени сказок над домами.
Скончался день,
А дождь идет.
Декабрь, как мокрый лягушонок,
И ночь, глядящая спросонок
На Рождество…
Vilnius
***
Проснусь. И снова всё пойму.
И открещусь святой молитвой.
Спасу тебя последней битвой
И лишь себе не помогу.
И снова по угольям зла,
По битому стеклу неверья
Поволокут, из суеверья,
Что непонятно, как жива.
А я сама не понимаю.
Тайком слезинку утираю
И думаю лишь об одном:
Как больно
с сломанным
крылом!..
Vilnius
***
О радость жизни,
Бьющая кнутом
По спинам согбенным
И треснувшим от боли
Ладоням!
О счастье,
Познанное только в снах,
Где можно быть свободным
От всех уз,
Летать,
И тело чувствовать в полете
Как высшее блаженство.
О, удача,
Корявая кривая потаскуха,
За что так много
Просишь ты,
За что?!
Vilnius
***
По странным ритмам декабря
Восстановить опять пытаюсь
То, что давно – увы! – признаюсь:
Не для меня, не для тебя.
Пустая нотная тетрадь,
А ноты некому вписать…
Опять же, каюсь,
Он, декабрь,
Меня оставить не желает.
Зовет и за руки хватает,
А я упорствую опять.
Но незаметно для себя
По черточкам в душе – апреля! –
Скрипичный ключ
И птичьи трели –
Черчу сонату декабря.
Vilnius
***
Мне обещают, обещают,
Дорогу к счастью прорицают
И путь, который – не вина.
А я не жду и не иду.
Чужого гостя не морочу.
В который раз себе пророчу
В приметах вещего не-сна.
И всё ж бытую, хоть лютуют
Метели, ветры… И кочуют
Обрывки чьей-то кутерьмы
Из яви дней в ночные сны.
И всё ж дышу весной неяркой,
Вдыхаю сказку старой арки
Моста, текущего меж лиц
Туристов, шпилей и страниц…
Vilnius
***
Не надо
Придумывать нежность,
Опутывать ложью
Глаза и молчанье.
Не надо.
Прощайте.
О Бог босоногий,
Зачем Вы – на паперть?!
Душа так убога –
Её обокрали.
Прощайте.
О белая осень
Туманов и ливней!
Кому-то опять
В сотый раз изменили.
Кого-то предали,
Кого-то продали –
Одних лишь словами,
Других же – молчаньем.
Прощайте.
Но как бы хотелось,
Чтоб снова, как прежде,
В глазах Ваших – нежность!..
Прощайте.
Vilnius
***
И снова – по насыпи,
С боку дороги.
Месяц двурогий –
Начало Луны.
Мысли и сны.
Дом этот шорохом
Полон до крыши.
Жирные крысы
И серые мыши…
Кто-то кого-то грызет.
Кот?
Дом этот полон
Престранной печали –
Черти ли ведьму когда-то венчали
В стенах седых?
Или Хозяин влюблен и тоскует,
Дух его пряжей своею колдует,
Что-то ворожит,
Что-то плетёт?...
Кто-о-о?
Vilnius, Komunaru 7
***
Проглядели, проглядел –
У тебя так много дел…
Ещё больше – у меня.
Мне б забыть тебя,
Оставить,
Не зачеркивая, править,
Правя, не переводить
И к тому же – как-то жить.
Проглядели, проглядел…
Отыми ладонь от сердца –
Жест нелепый,
Словно перцем
сахар нам пересыпать, –
Ни кормиться, ни продать.
Подыми глаза на миг –
Седина ли, иней белый…
Что-то надо всё же сделать.
Что ж, попробуем опять.
Созвонимся. Не обсудим.
Снова вместе-порознь будем
Расставаться и встречать…
Vilnius
***
Смешалось…
Металла хватило ль,
Иль горя избыток –
Из чана – горстями?
От мира – к ученью:
Везет не-ве-зенью…
Давно б – обмануться.
Иль черной вороной
Тебе обернуться…
Схороним.
А завтра
У пашен и пагод
Ржавеют останки
Былого пожара,
И не
разминуться.
Не с воза – с обрыва,
С над –,
пред –,
до –
Разрыва
Уйти.
Но кандально
Мешаются тени.
Замком ли, цепями
Влачат, приковали.
Отрава пожарищ…
А мир так огромен,
А небо – полётам.
В комок – скопидомно –
Прижатую путами
Опутали…
Vilnius
Музе
Мой снежный ангел,
Скоротаем ночь,
А утро – не для нас.
Что там нам делать?
Спасибо, что пришел.
Немилость тени
Больной любви.
Былой…
Тут не помочь
Ни дьяволу, ни Богу…
Город пуст.
Шуршат всё реже за окном машины.
Огни реклам…
Мы кем-то нелюбимы?
Давай, разделим горечь пополам,
Или – объединим
В стихи…
Vilnius
***
Соло луны.
Ты – по ту сторону света.
Светлая лунная радость.
Ты – по ту сторону лет,
И ничего больше нет.
Светлая лунная малость.
Знаешь ли что-нибудь, нет?
Ты по ту сторону лет.
Месяц – луны половинка,
В нем декабря сердцевинка
Скрытая. Может быть, нет.
Ты по ту сторону…
Нет!
Годы. Надежда. Обет…
Vilnius
***
Не казни меня безголосьем,
Отпусти.
По январским мостам –
Дожди.
По ноябрьским
Шла будто осень…
Отпусти меня, не казни.
Предскажу тебе всё, что будет:
Пара розовых утр – не судеб.
Да одно уже позади.
Отпусти меня, не казни.
Нам такая малость досталась,
Что ничто уже не осталось.
Острова твои далеки.
Отпусти, прошу. Отпусти.
Не молиться бы мне –
Проклясть.
Только что это за напасть?
Серым утром проплыли гуси,
Чёрным стало небо за ними.
Я – казнима? Нет, – мы.
Казни.
Одному пройти –
Не двоим.
Vilnius
***
О, осень листопадов и дождей
И криков птичьих, и надежд на счастье.
Ты словно дар бредущему в ненастьи –
Уют внезапный дома и друзей.
Всё зыбко…
Так мало и так велико
Наличие твоё и недвуликость
Хрустального тепла недлинных дней,
Их шествия…
О как неторопливо
Идут они
Листвой, стволами, нимбом
Весов небесных,
Знающих про всё
И мне дарящих
Чувство равновесья.
И дара выше нет
В том странном мире,
Где всё – канатоходцы,
Иль вампиры –
Так временно!..
Vilnius
***
Научи, покидая,
Меня обращению с жизнью.
Научи не бросаться с моста
И машинам не рвать тормоза.
Научи пониманью
Остаться одной до кончины
И забуду тогда,
И навек позабуду тогда.
Стану тихой и каменной,
Как совершенство камеи.
Стану мудрой, как Бог,
И, как он, бесконечно чужда
Дрожи почки весенней,
Отчаянью желтой аллеи,
Человечьей росинке –
Как пот, а быть может, слеза.
И мудра, и тиха
Разучусь безыскусности слова.
Позабуду о тайне
Ненужной любви и стиха.
Покидая, не дай мне
Всё то, от чего, каменея,
Задыхаюсь сейчас,
Задыхаюсь сейчас,
Задыха…
Vilnius
***
А крылья за спину свело.
Вы–ло–ма–ло…
Сто лет прошло,
А все болит.
И там, где шло крыло, – саднит.
Хоть нет его,
Болит крыло...
А слева – вдвое боли.
Там сердце – от потери, что ли? –
Сто лет спустя.
Не отошло.
Смешно?
Все знаю, что смешно.
Но все ж болит,
Но все ж саднит,
Утратой бьет по нервам.
Сто лет прошло –
Не отошло.
Как будто будет
Первый.
Vilnius
***
Березовый день, как березовый сок.
Девчушка прогалинками,
Словно мостами,
Свой день округляет,
Врачуя следами
Больные разрывы зеленых досок.
И песенной синью врезаются в день
Беззвучно петарды
Надежды и счастья,
Где все – наяву,
Все сошлось в одночасье
Три времени жизней, сведенных в одну.
О радость балета,
Где зрителей нету,
Где нет ни афиш, и ни сцен,
Ни концертов.
Есть только одно
Безоглядное скерцо
Березовых почек,
Глядящих в весну...
Vilnius
***
Отраженья в реке —
Как картины импрессионистов.
Стал холстом серый день
В нем вода замирает, шурша.
Чуть дрожа и дробясь,
Улыбаются арки-флейтисты
И загадочно дышит
Старинного замка душа.
О, Нерис! Сколько видел – и помнишь,
Отрази в зеркалах своих
Черных, как ночь в Рождество,
Эту жизнь.
Эту светлую,
тяжкую ношу,
Эту горечь потерь,
Всепрощенье
И волшебство.
Vilnius
***
По кругу черному беды,
По сиротливому безумью,
Когда один идет бездумно
На поводу у злой судьбы,
А все другие, тихо ахнув,
И отшатнутся, и отпрянут,
Лишь бы такое миновать!
А он идет, ничто не видя,
И сыплют вороны иль выпи
Бессильное: «Не виноват».
Не виноват, так что ж с того?
По серым, высушенным гарям,
По следу – в след, как к пьедесталу
Иного – в звездах – бытия.
Но нет дороги.
Ночь без тени.
Без утра. И без провиденья.
Без окончанья. И следа…
Vilnius
***
Город пуст и чист. Лишь солнце
Ворошит лучами травы,
Скошенные, на газонах.
Воскресение.
Июль.
***
Ах, поколдуем –
Лист перевернем,
И в осень окунувшись,
Проведем
Простую –
след осеннего дождя –
Скупую строчку.
Vilnius
***
Все средненькое –
Снег без зим,
Зима без снега.
Будильник на беду поставлен.
И эта жизнь, как полустанок
Меж двух конечных остановок,
Чьи серые пусты глаза,
Чей привкус загодя оскомен:
И не стезя, и не гроза…
Vilnius
***
День, как зимний дождь, пустой –
Без тепла и без уюта
Ветка, к берегу прибита,
Путник, ищущий покой…
Постоянна лишь беда.
Но и в этом – раздвоенье:
Я живу между гореньем
И нездешним мраком льда.
Смолкли птицы. Дождь идет.
Всхлипы, бульканье, потоп,
Или чье-то наступленье
Не шагов, а от-вращенья
От тебя и от стихов?
День-деньской идет потоп…
Островок без берегов.
Страшно даже оглянуться.
И не хочется проснуться.
Шевельнешься – звон оков.
Ливень. Холод. Островок
Без тепла и без уюта.
Между нами – призрак, тупо
Догрызающий мосток.
Vilnius
***
Поспим. Отдохнем от чреды
Пугающе спешных известий.
Мы снова как будто бы вместе,
А может, и врозь.
Вина не прольется бокал,
Забыт и не нужен.
И лунный вокал...
Декабрьская белая стужа
Внимает так, будто ведет
На ниточке за годом год...
Для памяти людям (и нам)
Нанижем все годы, как четки,
Что с нитью души посередке –
Подарим к рождественским дням.
…На елочке – легонький! – плыл
Ненужной
души
серпантин.
Гремели литавры,
Сугробы росли конфетти.
И только один
Непонятный и странный подарок
Цеплялся хвоинкой.
И был непомерен и жалок.
Забытый дарильщик,
Не внятый урок.
Ненужный и лишний
Укор ли, упрек…
Vilnius
***
И снова дожди.
Бабье лето ушло,
не дождавшись
Ничьих перемен.
Промелькнуло,
теплом одарив.
Пора листопадов
сменилась
нежданной прохладой,
туманом речным,
сединой
замороженных ив…
И вновь ничего не суля,
не маня, не вещая –
осенних печалей
предсказанный всем пустоцвет…
И в небе холодном
все чаще гусиные стаи,
все реже в нем звезды,
все позже приходит рассвет.
Vilnius
***
Все временно –
Пленённость и свобода,
И снова – плен,
И зачумлённость брода,
И перемен.
И миг, чье время,
Как жизнь, мало,
И годы, чьи шаги неловко серы,
Теряем веру и находим веру:
Светло-темно, темно-светло…
Сугробы снега за ночь намело
И дворнику опять полно работы –
Ах, нет охоты!
Но...
Vilnius
***
Так камерно все –
Ожиданье апреля
И – "верюне верю"...
И так все мало.
Судите же сами:
Я грежу стихами,
Вы ж с прозой дружны,
И что из того?
Вот круг Сатаны,
Обращенного вспять –
Круг Ангела, верно?
Но это уж Космос.
У нас же все здесь
Замечательно просто:
Ромашка, иль в грозди
Сирени цветок,
что больше других
На один лепесток –
вот счастья исток,
Вот счастья начало!
А вот и кончина –
Теряем любимых
всегда без причины.
Но ждем объясненья
и молим о смерти –
Круг Ангела сгинул,
круг Анти-
разверзся.
И душно от боли
И глуби пространства.
И хочется сжаться.
Чтоб точечкой малой
На землю – не в небе
Росинкой на стебель...
Vilnius
***
Дожди осенние кочуют –
Врачуют
Прохладой синею – по круговерти пала.
Усталость –
Ладонью материнскою – ко лбу
Врачует осень.
Дар ее приму,
Чтоб цельность неба
Возродить былую.
Былинку рыжую
Надкусывает пес –
Врачует...
Рябин багрянца,
золота берез
Касание с землей –
Пожар осенний.
Все солнце – от земли,
Не с неба!..
Быть может, здесь
Ты и ни разу не был?
И все приснилось?
Все?
И ты, и мы –
Галлюцинация?
Осенний мой мираж?..
Судьба ли, осень,
В твой гляжу витраж
Что в нем сокрыто?
Vilnius
***
Осенним ясным днем,
в котором купола
струились,
синью шпилей цепляя облака...
Осенним ясным днем,
в котором облака
цепляли синью шпили,
и призрачно струились
купола…
Осенним давним днем,
в котором - купола,
И облака, и шпили, –
Вы уходили...
Осенним черным днем
Все было, как всегда,
Наверное...
Но только облака
Клубятся странным дымом
И тускл церквей пожар.
И шпили колоколен.
Обрушены...
Vilnius
***
В воде студеной
полощу неспешно
И синей синькой
слабо освежу,
И прокручу,
и стежкой по плетню
Сушить развешу.
И посмотрю,
как будут
жесткой плетью
Сушить снежинки…
И – вплоть до утра
Совиный глаз с небесного двора
Отлавливать нас будет
лунной сетью.
Vilnius
***
Июнь оттоковал.
Притихли соловьи.
А берега реки
Поют шмели, стрекозы.
Нездешний аромат
Вонзается занозой
В пчелиный ясный быт.
И мучит, и саднит.
Июнь оттоковал,
Июльский зрелый полдень
Над Вильнюсом повис.
И нет ему конца.
Босые ноги жжет
прогретая бетонка
Сквозного вдоль Нерис
Жирмунского кольца.
Боль, скрытую от всех,
Звук русских колоколен
Неслышно исцелит,
притушит, отведет.
И снова мы в толпе
Средь тех, кто тем же болен,
Невидимы, идем
По русской же земле.
Старая Вильня
***
Труд каторжный —
Рождение стихов.
Вновь уловить
Тончайшей нити свет,
Идущий от миров,
Далеких, словно жизнь
Не-здешняя, не-наша.
До желтого листа
Потрепанной бумажки,
До кончика дешевой авторучки
Ценнейшим из сокровищ
Донести.
Все передать, не расплескав глубин,
Их черноты сияющей, их света...
Из смысла чьих-то звуков и обетов
Стихи сложить.
Сло-жить, пере-ложить.
Перевести в слова.
И, ужаснувшись слабости их бледной,
Опять понять
присущее заведомо
Неравенство
видений и пера.
Не проще ль
наклониться и поднять
Стихи с аллеи,
С скошенного луга?
Росинкой снять с листа,
С травинки.
Плугом
Земли
глухой клочок
перепахать.
И зернышком на пашню опустить,
Слегка присыпать и позволить жить
Не глядя –
отстраненно и грешно –
Как колосок,
свернувшийся в клубочек,
Развертывает в будущее почкой
Из сердцевины звуков,
миражей
гармонии
утерянной моей
простое счастье.
Vilnius
* * *
Кленовый лист
С земли сниму –
Он чист и ясен.
И пруд, струящийся в дыму,
Прекрасен.
Осенняя земля кругла
И совершенна.
Но рушатся на нас слова
Геенной.
Нас не щадят
На площадях
И в залах.
Я, русская,
От вас от всех
Устала.
Я не хочу
Ни видеть вас,
Ни слышать.
И серый час –
Не судный час –
Грызутся мыши.
Осатанели от возни
"Мессии"!
Оставьте нас
Наедине
С Россией.
Vilnius
***
…А над русскими погостами -
Мостовые...
Серым призрачным наростом –
Часовые.
Светофорные знамена
Нарукавные.
Боже правый, град сей святый
От лукавого
Сохрани и упаси,
Слово русское спаси.
("Медитации")
Вильнюс
***
Какому бы странному дню
ты ни был причиной – песчинка,
укус комариный.
Младенчески чистый исток
не может дать грязи –
проказа – внесенное в кровь.
Избави!
От сглаза и сслова,
от Духа дурного,
как ни б был велик.
Язык наш привык
к полям, биоритмам.
А мне бы приникнуть
к чистейшей странице
по прозвищу: "Путь",
Шагнуть
по лугам, где ромашки
и россыпи солнца.
Избави!
От слабости и от печали.
Избави.
("Медитации")
Вильнюс
***
Россия моя!
В поезд сесть, оторваться
От липкого "братства"
И ступить на твою
Святейшую землю.
Россия.
Вильнюс
Tau…
Не вспоминай
Ни звуком, ни полсловом.
Не призывай
Ни наяву, ни в сны.
И не грусти, когда услышишь снова:
"Россия", или - "Русские сыны"...
Не вспоминая, позабудь. Запретом
Пусть будет все, что русскому сродни.
Не обольщай себя. Над полем разогретым
Медовым адом - клеверные дни.
И сосны сыплют урожай семян,
И липок цвет июльской желтой липы.
Не береди. Пусть будет все забыто.
Похорони себя. Иль нас похорони.
Вильнюс
***
Я тоскую по невской воде.
Черным призраком - кони в узде.
А на всадниках - кивера.
А над всадниками - молчанье,
Позабытое русское знамя -
Трижды преданные цвета.
Цвет оранжевый - купола
Златоглавых церквей, что взорваны.
Белый - чистой России, непроданной,
Черный - мудрости и креста.
Над мостами моление лета.
Под мостами – железо и хлам.
Ах, за что же, Нева? И где–то?
И когда же, Нева, когда?
Но светлеют пред рассветом
Струи невских черных вод.
И за Гаванью, не в порт
Уплывает мой эскорт.
Белы кони, алый плащ.
Синий-синий цвет России...
Вы любили - не простили.
Мы вас любим. Не простим.
Плащ и пращур. Синий дым.
Вильнюс
***
Сок березовых весен
И настой чертовщинки -
Мы веселые, очень!
До поры, до поры.
Но когда в наших душах
Осыпается осень
И надежд паутинки,
И мечты черепки, -
Топоры, топоры.
Мы еще индевеем -
Белый саван и лики.
Мы еще - ожиданье,
Неподвижность и взгляд.
Но сжимают ладони
Горбыли, словно пики.
И взрывает терпенья
Непосильнейший клад.
И нас тогда не остановишь,
Не купишь, не уговоришь.
Дым над останками становищ
И жар вчерашних пепелищ.
Villnius
***
Дождь клюет подоконник.
Почки сирени тянутся к небу –
Зеленая нежность весны
Лечит корявые раны
Зимних нелегких времен.
Vilnius
***
Я остаюсь верна себе
И старым ритмам.
Я изменяю новизне,
Биенью времени извне
В мой зарешеченный кораль,
В мою обитель.
И виновато в том лишь то,
Что неспособна к подражанью,
Молчу я, даже содрогаясь,
Тону в трясинности молчанья,
Когда совсем не по себе.
Обуглен ствол, и ветвь – дотла.
Воронка взрыва.
И кажется: давно мертва.
Когда Вы живы.
Но вот кончается тетрадь
И надо новую начать
Иначе…
Вильнюс
***
Вильня, Пушкиновка - Санкт-Петребург