Явь словно сон,
смысла вокруг не было признака.
Я бежал вон,
прочь из когтей города-призрака.
Руки домов
к шее моей крючьями сдвинулись.
Скрежет замков,
двери в подвал с лязгом откинулись.
Стук в высоте,
грохот и треск, тени скользящие.
В злой пустоте
что-то ползло тварью шипящею.
Ночь - пелена,
сучьи глаза щурились в трещинах.
В небе луна
хищно плыла жёлтою женщиной.
Пасти оскал
жуткого пса в зад мой нацелился.
Кровью стекал
с чёрных зеркал лик мой и пенился.
Вата в ногах,
камни-шаги тяжкими гирями.
Слизь на губах
густо взошла алыми чирьями.
Вязкий тупик,
в джинсы мочусь, стыну утробою.
Сдавленный крик
в горле застрял каменной пломбою.
Долгий рывок,
в пропасть лечу, мраком раздавленный.
Крылья в комок,
мозг верещит, страхом отравленный.
Бьюсь-извиваюсь,
щиплю себя, сопли наружу все.
И просыпаюсь,
в липком поту, рожа вся в ужасе.