Соседские кастрюли суетливы,
в осенней йоге дозревают сливы,
оса упала в сахарнице набок,
не пошевелит лакомница лапок.
Дремота плавит контуры предметов,
растягивая мизеры до метров,
тепло уходит, но еще прижат
к земной прохладе красочный лежак.
А в двух шагах о дереве и доме
печется тот, кто в яблочной истоме
мне зрится лучшим поваром вранья,
но он теперь похож на муравья,
на бодрого раба истертой робы.
По вечерам его историй пробы
меня язвят, но лживые десерты
не тяжелы и этим милосердны.
И ко всему, раздольями постройки
упразднены ментальные остроги,
и я окно во весь открою свет,
но это только к будущей весне.
А может быть, из будущих к последней,
когда итоги сложатся по средней
просторности прожитых площадей.
Построй повыше дом и пощедрей.