1
Сожжены Рязань и Тула,
Серпухов… Загнав коней,
От кровавого разгула
Захмелел Девлет-Гирей.
На кулак в гашишной дрёме
Бритую склонил главу;
Руки хана в перстнях, кормит
Снедью царственной сову.
Сердца кус кровоточащий
Разрывает, обмакнув
В золотой мускатной чаше
И кладёт в горбатый клюв.
Запрокидываясь станом,
Так фонтаном бьёт вода,
Одалиски перед ханом
Вьются в танце живота.
Вздрагивают опахала,
Сладкий курится кальян.
Боровск, Тверь?.. Калыму мало!
Щурится, вздыхает хан.
В жемчуге ему приятность,
В грудах злата-серебра…
Бровью знак. И евнух, пятясь,
Жён выводит из шатра.
Не до них теперь. Обуза.
В клетку прячет хан сову.
Крики. Ржанье. Свищут мурзы.
Топот. Хохот… На Москву!
2
Гей, Орда! Табунной силой
Чингисхановой пурги
Русь обдало… Грабь, насилуй,
Вырезай под корень, жги!
Рухлядь увязав тюками,
Перекупщики паши
Ружья хвалят, языками
Смачно цокают: «Якши!»
Расторопнее, чем крыса,
Гнилозубый тощий дьяк
В погребушке схоронился,
Проскользнувши под армяк.
Выползать ему не к спеху,
Хоть и бьёт дьяка озноб,
Хоть и вскидывает кверху
Вороватый длинный зоб.
Но, когда степная птица
Алую когтит казну,
Зёрнышком ли поживиться
Полевому грызуну?
Воробьями под застреху
Стрел пылающих полёт,
А блесни Москва – как серьгу,
Хан Девлет её сорвёт.
То-то загудит по крышам,
Распожарится трезвон,
Как новейшим Тохтамышем
В Китай-город въедет он.
3
Гей, Орда!.. И вдруг у хана
Поясничный холодок,
Чуть возник из-за тумана
Малый город-городок.
Что за дерзкая застава?!
Разнести? – Замах не тот.
Обходить ли справа – вправо,
Слева – влево отойдёт.
Городок легок, что кочет,
Убегающий от вил:
Ты – его! – а он отскочит
И пребольно клюнет в тыл!
Налетев, ударит снова
Шпорой, да по голове…
Прежде не было такого
На пути татар к Москве?
Из ворот, герой российский,
При дружине боевой
Выезжает Воротынский
Избоченись булавой.
Из-за русского шайтана
Не снесут башки своей
Грозные любимцы хана,
Семь батыров-сыновей.
С визгом, гоготом бесовским,
Улюлюканьем степным
Развернёт Орда повозки
И умчит обратно в Крым.
4
Без церквей, без колоколен,
Без боярских теремов,
Но шуметь, смеяться волен,
Гуляй-город! Вот каков!
Обыщись: ни баб, ни девок,
Что ни рожа – борода!
Где ещё без посиделок
И без свадеб – города?
Не звенит по кузням молот,
Не лопочет немчура…
Ну, а строить: раз – и город!
Вроде, не было вчера?
Чуду всякий удивится.
Вот и дьяк раззявил рот.
Что за город? – по бойницам
С алебардами народ.
Удальцы! – за оплеуху
Не потянешь на правёж.
Тут и брагу-медовуху
Из бочонка в глотку льёшь.
Ратник ли до денег лаком?
Как монетой не стучи:
Вся торговлишка – по лавкам
Сбруя конская, мечи,
Булавы да шелепуги.
Ни кокошников, ни лент!
Для светличной бабьей скуки
И коклюх проворных нет.
5
На скрипучих, на колёсах, -
И не смазаны, небось? –
По рассыпчатым, по росам
Едет-катится обоз.
За лошадкою лошадка
Ради хрусткого сенца
Шаг за шагом, шаг за шагом
Поторапливается…
Дьяк отпрянул от подводы,
Где чугунные шары:
«Ахти, ахти… Пушкари!
Ахти, ахти… Воеводы!..»
И, как был с вязанкой дров,
Бухнулся… И след простынул.
…Проскакали – Годунов,
Воротынский, Хворостинин.
По селу хрипатый лай,
По дворам гусиный гогот,
Проезжает Гуляй-город!
Гуляй-город-разгуляй!
Но не в брёвнах и не в слегах –
Перевязан, нагружён,
Щит к щиту – на ста телегах
Выворачивает он!
Знатно едет!.. Погляди ты!
И кивком не одолжил?
Скачет в окруженье свиты
Окольчуженных дружин.
6
Приподнялся дьяк. Отдышка.
«Ахти, ахти…» И, сутул,
Крутенько посбил дровишки,
Лыками подзатянул.
Жердь, свалившуюся с возу,
В ближние овсы сволок:
«Бог послал? – и вслед обозу
Повздыхал, – храни вас Бог!..»
На хребет взвалил вязанку,
Подношенье тяглеца,
И поплёлся спозаранку
До приказного крыльца…
Пусто. Скрылся Гуляй-город.
Колесит из края в край.
Холод побоку и голод,
Вся заботушка – гуляй.
От заставы до заставы
Порубежной стражей правь,
А где нету переправы,
Перекрестишься и – вплавь.
По холмам, лесам, протокам…
Залетай под облака…
На раздолье, на широком
Высмотри, сыщи врага.
И, плеснув копейным древком
Стяг в кочующую синь,
На юру высоком, крепком
Стены-башенки раскинь!