Воспеть сей мiр, не лучший из мiров, -
Ни дерзновения, ни сил… когда б ни осень.
Небес поблекших неуютный кров,
Да редкая безсолнечная просинь, -
Пронзительный, почти нетварный, свет
Животворит увянувшие кроны, -
Каких оттенков золота в них нет,
Свободно дышащих ещё вчера, зелёных.
Какой протяжной, прелою тоской
Возносятся благоуханья тлена.
Простой, смиренномудренной какой,
Куда? - уйдет душа из временного плена.
Шуршат листы под робкою стопой.
Шуршит стило, невнятными словами
Запечатлев бредущего с тобой, -
Вот, он уже вознёс крыло над головами.
Се – ангел света тешит пустоту,
Не сразу губит ветхое творенье,
Шутя, раскрашивает горькую версту,
Замедливая дивное мгновенье.
Направлен в сердцевину мiра луч –
Утешителем послан справедливым? –
Он дышит здесь теперь, в разрыве - этих туч
Для всех, кто не назвал себя счастливым.
Итак: о, благодатная пора
Для песнопений и чистописаний, -
Резвиться вдоволь по живым ещё вчера
Листам подветренным в прекрасном стане.
О, облака сомкнувшиеся, вы
Для обнадёженных вечерним – завершенье.
Ни отсвета для бедной головы,
Лишь память об истаявшем творенье.
Но, словно утолённый, не спешу
Предаться горшему, что вынести не в силах.
Не о себе ль самом опять пишу
Пред образом небес осенних, сирых.