Не лгут – любимым. И врагам в суровый час последней битвы.
В стихах - не лгут! Они – молитвы к забытым солнечным Богам.
Им кривды незнаком туман, в них - сокровенное, прямое.
Лоб расшибу, а всё ж не скрою ни слёз, ни радости, ни ран.
Не напролом, не напоказ, не потому, что вечно смею.
Я по-другому не умею - всегда живу, не пряча глаз.
А кто-то ходит по следам, мусоля домыслы и смыслы,
считает дни, сверяет числа, мгновенья меря по годам.
Им - зрелище, а не стихи нужны. Велик отряд диванный!
Они больны болезнью странной - искать в других свои грехи.
И эту мелочную рать как победить, скажи мне, друже?!
Они над каждой строчкой кружат, по букве мыслят разобрать…
Когда дышать невмоготу, когда душа болит в неволе,
я прячусь в лес. Сбегаю в поле, на миг оставив суету.
И с миром там наедине легко и плавно слово льётся,
и песня светлая поётся в лесной звенящей тишине.
Я оживу. Но лишь вернусь – и вновь досужих глаз тенёта.
И нет ни силы для полёта, ни вещих слов, чтоб славить Русь.
И кровью льётся свет зари, а страх, мешая кровь в чернила,
всё шепчет: «Или ты забыла? Не сможешь петь – тогда умри».
И это – персональный ад, в котором без огня – сгораю.
Ещё чуть-чуть, и рухну с края.
А кто-то, верно, будет рад.