Здесь земли от вершин полнятся болью,
Здесь каждый за себя,
И кажется, что есть земля, и только,
И для мучений жизнь здесь лишь дана.
И вот, цивилизация, надежда,
Взирает этот мир сквозь новый объектив,
А боль в этих местах все, как и прежде,
Терзает, пока мир храпит.
Смерть здесь по-своему сурова,
По огненной земле ползет дитя,
Найти миры иного и живого,
Его последняя и несвершимая мечта.
Поблизости его стервятник,
Он выжидает лучший час,
Чтобы прожить еще немного,
Чтобы по-прежнему летать.
Не дрогнут руки человека - объектива,
И не секунды не тая,
Кидает отзвуки штатива,
Ухмылка на его устах.
Он человек – другого лада,
Пройдя нелегкие пути,
И объектив, ну как награда,
Повис в груди вместо души.
Уж много лет как улетел стервятник,
И много лет как нет дитя,
А человек льет стекла градом,
Проклятий объектив виня.