То ль у зуба обнажился нерв,
То ли в сердце суета и толочь.
Почему-то мне везёт на стерв,
Потому, что сам, наверно, сволочь.
Я бреду, задумавшись, домой.
Неожиданно одна чувиха
За рукав меня схватила лихо,
И ревёт: поговори со мной.
Это ж надо было так напиться.
Приключение, чёрт побери!
А заплаканная вдрызг девица
Всё не отстаёт: поговори...
И я понял, что ей очень нужно
Высказаться про свои печали.
Месяц улыбался нам натужно,
Фонари плафонами качали.
Больше места не было сомнениям:
У девчонки горя - через край.
И сказал я, запасясь терпением,
Слушаю, рассказывай давай.
Мы уселись с ней на парапете.
Мент маячил нудно в стороне.
И девчонка, всё кляня на свете,
Стала исповедоваться мне.
Я тонул в потоке её слов.
Слёзы она горькие глотала,
И ругала пылко мужиков,
Всех, которых знала и не знала.
И меня ругала заодно.
Я молчал - угрюмо, огорошено.
На душе её было темно,
Одиноко было ей и брошено.
А девчонка - что-то про измены.
Тут её коснулся я руки...
Но она вскричала: неизменно
Ей отныне ненавистны мужики.
Ощутил себя я виноватым
В неудавшейся её судьбе.
Вот настигла и меня расплата
За грехи в моей былой гульбе.
А она кляла себя нещадно,
Что была доверчивая дура...
Задохнулась, кашляя надсадно,
Опустила голову понуро.
Утешенья не приняв мои,
Вдруг призналась мне с тоской унылой:
Знал бы ты, как хочется любви,
Знал бы, как хочу я быть счастливой...
И вскочила вдруг она со вздохом.
Стала трезвой и красивой сразу.
И сказала: "Всё совсем не плохо,
Я увижу небеса в алмазах.
Извини, что я тебя грузила,
Не смогла настрой свой превозмочь.
Просто высказаться нужно было..."
И ушла. Не попрощавшись. В ночь...
Я развязкой с толку сбит такой -
Впрочем, всё случается на свете -
Глядя вслед девчонке чумовой,
Замер на холодном парапете.
Словно из огня да в полымя.
Люди - мимо и машины - мимо...
Я шептал: послушайте меня,
Это мне, как ей - необходимо.