И что – премудрость, данная Ему? -
как Чаша исполнения и пенья,
как светлого Восстания мгновенье
стопами опрокидывает тьму.
И чей Он Сын? Мариин, Человечь,
Давидов, Авраамов, Сифов, Божий?
Кому дано поймать Его, стеречь,
замуровать, украсть, забыть, стреножить?
Что – светлый танец на заре времен?
И моря больше нет, и смерть бежала.
Премудрость, что художница при Нем,
окрасит ризы ярко сине-алым.
Откуда это у Него? И вновь
весна, и сад, и гроб пустой, и Дева.
И снова – Пасха, хлеб, вино и кровь,
и эта песня нового напева.
О, что Ты с нами сделал? Отчего
забыть Тебя не в силах тот, кто встретил,
все ароматы мира – для Него,
кто снова – жив, кто словно южный ветер.
Приди же – скажет ждущий – приходи!
Стук у дверей негромкий, долгожданный –
Живой, живой! О, стань же посреди!
И мы – с Тобой. И на ладонях – раны.
7 сентября 2015