Мне жизнь спасла та женщина, что в черном
И порванном плаще тогда была.
Среди сгоревших дней и стонов томных
Она одна под звуки арт-огня.
Я помню как сейчас её колени:
Израненные в мясо до костей,
И запах тот, от ласковой сирени,
Что отвлекал калеченных детей.
Она спасла меня, сама не зная,
Какой рассвет на утро её ждет...
И в тот закат она была святая,
Хоть прерван и обрывист был полет.
В тот час у сердца стук дорогой длинной
Сменился на бескрайние поля.
И сажа на лице смешалась с глиной
В тот миг, когда пылала вся земля,
Когда сгорали заживо под крики,
И души улетали в облака,
И с губ срывались рваные молитвы
И также уносились в небеса.
Ни бешено, ни ровно. Тишиною
Заполнились тела моих сестер
И братьев, кто безжалостной судьбою
Под черною звездой из нас рожден.
Мы — дети, не доросшие во имя.
Мы — дети, потерявшие мечту.
В глазах у нас живет одна Богиня:
Та женщина, что родила Войну.