Ты рядом со мной, мой Ар, и я становлюсь котёнком,
я трусь о твою щетину, мурлычу тебе на ухо,
чуть нежно целую в шею, а после смеюсь негромко,
и всё не найду минутку собраться решительно с духом.
Всего пара дней, мой милый, и нас разлучат вокзалы,
у меня на руках билеты, и сумка пылится в шкафу.
Меня где-то ждёт Стокгольм и горные цепи Непала,
а ты до сих пор не знаешь, что скоро опять уйду.
Ещё пара дней, любимый, и снова к воротам ада!
Мы только нашли друг друга – что ж, горький у нас удел.
Подсыпь мне сегодня в кофе побольше сильнейшего яда,
и больше спасать не нужно: от грома, ножей и стрел.
Позволь мне погибнуть утром, на крыше под тёплым пледом,
под светом осеннего солнца, под взглядом твоим родным.
Не торопись обвинять, тебе этот страх неведом:
из позолоченной клетки на волю уехать ночным.
И взгляд твой хранить прощальный, как высшую степень кары,
что душит ночами жадно, и жалко, что не убьёт.
Я буду ходить на крыши и буду спускаться в бары,
и с чувством шептать: «О Боги! Пускай он ко мне придёт!»
Ты рядом со мной, мой Ар, и я умираю тихо.
Ты истинно мой король! Спасибо за сущий рай!
Прости меня, дорогой, принцесса твоя трусиха…
Письмо на столе и кофе. Доброе утро! Прощай!