... и мистер Уильямс кусает веточки от черешен. Его костюм неопрятно брошен на край стола. Вчера он ездил до Красной дачи [у графства Гемпшир] и три часа до седьмого пота рубил дрова. В домах окрестных играла музыка [Шуберт, Моцарт] – но нота "до" в голове звучала как нота "фа". Шестнадцать лет он упрямо ждал, что Она вернется. Шестнадцать лет на его цепочке болтались кольца. Друзья насмешливо говорили: "Cherchez la femme".
И за плечами – Москва, Гаага, Берлин и Рига, горячий завтрак в кафе у Вены и сон в метро. Он знал, что бой еще только начат [уже проигран], а шанс на счастье как в сказках Гофмана и Перро. И мистер Уильямс кусает веточки от ванили. Неловко спрашивает прохожих: "Почтенный сэр, Вы не встречали сегодня утром мою Марию? У нас билеты на Шостаковича [в шесть, в партер]". Но люди скованно проштамповывают отказы [вот мистер Джонсон вновь подтверждает свой статус-кво].
"Вы не встречали мою Марию, учитель Янсон?
Мы собираемся ехать в Таллинн на Рождество".
В саду у дома уже не пахнут кусты черешен. И мистер Уильямс неспешно пьет ежевичный морс. Вчера он ездил до Красной дачи [у графства Гемпшир].
"Вы не встречали мою Марию, инспектор Росс?". И Адам Росс отвечал: "У выступа дом высокий. Она живет в нем со старшим сыном и дочерьми".
Но мистер Уильямс незряче смотрит на ткань дороги, не понимая его ответа, опять твердит: "Вы не встречали мою Марию, любезный Адам? Я прикупил ей отличный справочник про гипноз".
И мистер Уильямс бредет неспешно по автостраде.
"Вы не встречали мою Марию?", – шепча под нос.