... Здесь на редкость скупая природа.
Чахлый куст от жары занемог.
Терпкий запах полыни и меда,
Перемешанный с пылью дорог.
Нет на карте давно той деревни,
И руины травой поросли.
Я вдыхаю пьянящий и терпкий
Запах выжженной солнцем земли.
(Татьяна Третьяк)
На северо-западе Крыма есть место, открытое всем ветрам. Безграничное пространство степей не дает взглядом достичь горизонта. Поэтому этот район Крыма называется Раздольненским.
Путешествуя кое-где избитыми степными дорогами в поисках процветающих хозяйств, вы скорее встретите руины покинутых ферм или заброшенные огороды.
Те руины, конечно, впечатляют! Что-то большое и страшное протоптало здесь, оставив в жуткой тишине одно упоминание, что здесь когда-то человек строил себе дом. А на несколько километров во всех направлениях - одни голые и поросшие чертополохом владения степного разоренного Царя. Строения местного Стоун-хеджа к тому же смотрят темными глазами на пожелтевшие поля, как когда-то смотрели сквозь них пахари.
История рассказывает, что где-то среди этих забытых жнив было два богатых колхоза - «Родина» и «Славное». Эта земля радовала колхозников и весь Советский Союз щедрыми дарами, особенно пшеницей и подсолнечником. С этого Раздольненского зерна пекся вкуснейший хлеб. Почему? Несмотря на то, что жара в этой части полуострова редко уступает дождю, ветер разносит над когда-то разверстанными пашнями насыщенный соленый воздух с моря. Разве что жесткому травяному настилу теперь нужен такой уникальный климат?
Конечно, на пути случается увидеть и живые засеянные нивы. Немного подсолнечника и ржи несколько заботливых хозяев посеяли здесь. Но площади полей не ставятся в сравнение с той широтой, охваченной верблюжьей колючкой и зарослями, где может золотиться наш крымский хлеб и выращиваться душистое натуральное масло. Из всех животных, которые могли бы пастись на лугах, здесь промелькнуло одно стадо овец и кобылка по имени Зорька. Старый чабан не боится надеть в летнюю степную жару папаху и покрасоваться в ней перед редкими гостями.
Наконец, выехав из лабиринтов больших пустырей, можно зайти в магазин райцентра. В отличие от сельских магазинчиков, куда не всегда довозят необходимые продукты, в этом цивилизация дает о себе знать: здесь есть почти все и всегда. Но и во время небольшой экскурсии мы натыкаемся на отпечаток «заброшенности». Что здесь было раньше? Детсад, общежитие? Теперь это просто скелет здания с черными глазницами вместо окон.
Местная жительница Екатерина Григорьевна рассказывает, что ее муж всю жизнь был бригадиром-строителем. Она с гордостью говорит, как Николай Григорьевич Стринжа построил со своей бригадой строителей почти весь райцентр с его домами, школой, детсадом, магазинами, больницей, поселковым советом, парком, Домом культуры. Когда-то на его сцену приезжали выступать Иосиф Кобзон, Юрий Багатиков, различные юмористы, советские танцевальные и вокальные коллективы. Был и маленький аэропорт, куда из Симферополя прилетали пассажиры на АН-2. «Кукурузник» также составляли богатство колхозов. Еще, угощая местными деликатесными креветками и квасом из виноградных листьев, Екатерина Григорьевна показывает здешнюю изюминку: черно-белых уток за оградой посреди разбитого двора многоквартирки. Так люди мечтают о своем хозяйстве.
Однако облака тяжелеют. В этот день повезло застать дождь, но говорят, что его сырой след быстро выпарится - будто не было.
По ухабам и ямам, и все же асфальтированной дороге, покидая Раздольненскую землю, на которой уже и не найдешь следов многих поселков - Тюльпаны, Дивное и другие - все же остается надежда, что когда-то чьи-то руки, как и предыдущих хозяев этих степей, возродят крымскую хлебную пашню, откроют сокровище этой неповторимой земли, этого края труда и свободного ветра.