Про казака Герасима
(на мотив “Из-за острова на стрежень”)
Из-за пристани на стрежень,
На простор Москва-реки
Выплывали яхты, баржи,
Лодки, шлюпки, челноки...
На одном из них Герасим
Обнявшись сидит с Муму,
В непривычной ипостаси
Нынче выступить ему,
Он гребёт, гребёт, угрюмый,
Ведь убивцем быть внове...
Невесёлые все думы
В недалёкой голове,
А Муму, беды не чая,
Пыша жаром с языка,
Молча слушает мычанье
Удалого дворника,
Барска власть постановила
Навсегда пресечь содом –
Только ночь Муму провыла,
И под утро взвыл весь дом,
На каменья шнур намотан,
Горько, тяжко – но увы,
В исполненье приведёт он
Приговор людской молвы...
Он Муму по тощей вые
Потрепал в последний раз,
Трудно жизнь отнять впервые,
Но приказ – он есть приказ,
Чтобы не было раздрая
Меж дворовыми людьми,
Ты, Москва-река родная,
Дар от дворника прими...
Мощным взмахом подымает
Он визжащую Муму,
И за борт ее бросает
В набежавшую волну,
Всплеск воды, пузырь из тины –
И ужасное сбылось...
Ретивое у кретина
Горькой скорбью налилось,
Мимо пристани причальной,
Царских каменных палат
Плыл Герасим, плыл в молчаньи,
Тяжкой думою объят,
И в кручине думал Гера,
Сникнув буйной головой,
“Это барыня–мегера
Помутила разум мой,
Больше ей служить не стану,
Быть холопом не хочу,
А подамся я к Степану
Ой, свет-Тимофеечу,
Брошу я метлу отныне,
Разгуляюсь я при нём,
Надышусь степной полыни,
Намашуся кистенем,
Путь неблизок, срок не краток,
Но судьба мне плыть тудыть,
Буду там аристократок
В Волге-матушке топить...”
Из-за острова на стрежень,
А на простор речной волны
Выплывают расписные
Стеньки с Геркою челны...