Километр с километром, слагая,
Я пою в поднебесную весь:
Где ж летаешь, душа, дорогая,
Не обманывай то, что Ты здесь.
Где-то там за неведомой гранью,
Где ракита от грусти всплакнет,
Где-то там, где Маяк Мирозданья
Топит в душах наскучивший лед.
Не с того ль мне не спится, как прежде,
Не с того ли "гудит" голова,
Что любовь незабытая между
Прежней раны и старого шва.
Но опять "стихотворную" латку,
На "кровавый" рубец наложив,
Я кричу Купидону "в десятку
Попади, а не в горестных ив".
Что приходит, лишь грусть оставляя,
Что весельем поздней нареку,
Но метель засвистевшая злая
Породит за куплетом строку
Но, озябнув до колик и дрожи,
С укоризною вдаль не смотрю,
Повторяя "успехов, прохожий,
Еще встретишь за ночью зарю,
Еще свидимся где-то далече,
Там где души людские не спят,
Зажигая "за здравие" свечи
И воспевшие рай, а не ад.
В дальнем странствии все километры
Приравняются к миле морской...
Оттого, так мне дороги ветры,
То, что праху подобен покой.