вы всегда виделись мне
маленьким мальчиком,
милым,
ранимым и трогательным,
очень кем-то
или чем-то напуганным;
оттого мне всегда хотелось
обнять вас.
и я бежала к вам со всей этой нежностью
и натыкалась на
глупую маску известности.
и любовь моя опускала руки,
и закрывалась от вас и говорить
не хотела.
и всё это было так нелепо, так по-дурацки,
что я в вашу сторону и смотреть не могла.
и я уходила.
уходила как можно дальше, унося
эту измотанную, изнывающую нежность,
которая всё равно,
всё равно,
всё равно жила во мне.