Священномученик Иаков (Яков Иванович Бобырев) уроженец села Букреевка
Курского уезда Курской губернии, из крестьянской семьи,
принявший постриг в Калязинском монастыре с именем Алексий.
В феврале 1930 года был рукоположен в сан священника ко храму села Высокого.
В сентябре 1937 года он был арестован и расстрелян.
Причислен к числу священномученников Архиерейским Собором РПЦ.
Моему двоюродному деду Якову Бобыреву
и тысячам безвинно убитым и без вести
пропавшим в недрах ГУЛАГа,
ПОСВЯЩАЕТСЯ....
Клацнули затворы,
ну, держитесь, воры,
с корточек вам, падлы, вечно не вставать,
возле эшелона,
хоть и дан «зелёный»,
если шелохнётесь – будут в вас стрелять.
Слишком потеплело,
так, что насыпь села,
и закон нарушен вечной мерзлоты,
поезд перегружен,
да и скоро ужин,
и не доберутся все до Воркуты.
Значит кто-то лишний,
да простит, Всевышний,
поиграть придётся в чёт или не чёт,
каждого второго,
чётного блатного,
смерть для укрепленья насыпи найдёт.
Рассчитались вяло,
тихо, без скандалов,
первых - всех в вагоны, а вторых – под ствол,
уложили кучно,
чтоб благополучно,
пулемёт лежащих, в грунт перемолол.
Чтоб этап доставить,
надо поубавить,
лишнюю нагрузку рельс на полотно,
и конвой ретиво,
с чувством справедливым,
бил из пулемёта, укрепляя дно.
Из полёгших зэков,
двадцать дровосеков,
тем, кому таёжных сосен не валить,
остальные – триста,
все попы – марксисты,
на лесоповале – всё равно не жить.
Но зато досрочно,
прибыл поезд срочный,
к месту назначенья, к наказанью в срок,
те, кого забыли,
насыпь укрепили,
чтобы был нагляден для других урок.
Тот, кто не доехал,
кто остался вехой,
в силу обстоятельств, злу собой помог,
так мой дед, священник,
веры не изменник,
лишь перекрестившись в насыпь ту полёг...