Знаки даются нам свыше неожиданно для нас. У многих бывали такие ситуации – подумали о человеке, как вдруг он сам позвонил по телефону или наверняка с каждым из нас бывало, когда мы долго бились над какой-то проблемой, а она решалась сама собой, без прикладывания каких-либо маломальских усилий. В такие моменты мы обычно думаем: «вот, чудо!» или «не может быть, чтобы это было случайно», и нас охватывает легкое оцепенение от того, что Господь находится где-то рядом и таинственным образом наблюдает за нами, открывая для нас новые двери знаний для понимания сущего. Мы часто не пользуемся этим, проходим мимо, не замечаем эти знаки, отвлекаемся другими делами или просто в них не верим. Как их увидеть, распознать и почувствовать? Наверное, стараться смотреть на мир широко открытыми глазами, осознавая то, что все в жизни взаимосвязано: что мелочи очень важны, что люди, встречающиеся на жизненном пути посланы нам неслучайно, что животные имеют душу и просто не умеют разговаривать, но умеют понимать, что неудачи иногда ограждают от большой беды, являясь спасительным оберегом, что природа живет и трепещет вокруг в тесной взаимосвязи с человеком, что мысль бывает материальна, а добро и зло возвращаются. Любовь – это состояние души свободной, не заблудившейся, не озлобившейся на мир. Понимающее открытое сердце, наполненное любовью, с жадностью ищет новые подтверждения закона любви. Вот, мол, и здесь тоже любовь: речка течет, березки распустились, дети улыбаются, играя в футбол, щенок виляет хвостом, увидев своего хозяина, влюбленные обнимаются, держа друг друга за руки, старик говорит по телефону с искренней улыбкой: «Не переживай за меня. Главное, чтобы у вас там все было хорошо.» Понятно, что такой чувственной системой мировосприятия обладают «законченные романтики», к которым, впрочем, я себя тоже отношу. Очень хочется поделиться с читателями описанием недавнего примера «случайных совпадений» и своими мыслями, накануне приключившегося со мной чудесного происшествия.
Около полутора месяцев назад в ходе работы над выпуском книги «Суворов. Мысли об Отечестве» наш дружный коллектив в составе трех человек отправился в Санкт-Петербург, что называется «одним днем», дабы осуществить съемки в Государственном мемориальном музее
А. В. Суворова, познакомиться и взять интервью у его директора и посетить некрополь Александро-Невской лавры, чтобы поклониться могиле Великого полководца, почтив его память и, в случае возможности, отснять необходимый видеоматериал.
Я прибыл на Ленинградский вокзал за пятнадцать минут до отправления поезда. Пахло смолой от шпал, теплом от нагретых солнцем вагонов, асфальтом и телами торопящихся пассажиров, которые, теснясь и замедляя свой ход, шли плотными рядами навстречу друг другу. Настроение было приподнятым! Для меня, человека кочевого, любые перемещения, «как бальзам на душу», вселяли надежды на встречу с новыми людьми, на умиротворяющее мелькание за окном картин российских однотипных деревушек под знакомое метрономное постукивание колесных пар и на приключения, которые всегда ждут нас впереди, внося в жизнь динамику изменений. Последний раз я ездил в Питер со своими друзьями Юриком и Юлей пять лет назад. Вспомнилось, как мы на моторном катере ночью вышли в широкую акваторию Невы, и были свидетелями грандиозного июньского праздника «Алые паруса» в свете прожекторов – вот уж приключение, так приключение!
Моими соседями по купе оказалась немного напряженная, но доброжелательная семья из Харькова: программист Евгений – мужчина лет сорока, лысеющий, плотного телосложения, общительный, его супруга Марина – украинка с выговором типичного «Гэ» лет тридцати, имеющая округлые женственные формы и глаза, как две маслины и их симпатичная девятилетняя дочка Вероника, которая в течение всего нашего разговора была погружена во внеклассное чтение, и наотрез отказалась от предложенной мной клубники, которую я специально взял с избытком, чтобы угощать своих соседей. Разговорились. После знакомства тема плавно перетекла на политику. «Плачем за Крым!»,- солидарно говорили Евгений и Марина, сетуя о том, что раньше они там активно отдыхали, а ныне можно доехать только до границы, а дальше «как хотите». Американские стратеги, проводя политику ослабления Европы и разрушения славянского мира, влезли своими грязными лапами в Украину, делая ставки на союзников-националистов, подкрепляя их целевым финансированием, за пару десятилетий воспитали молодое поколение, поклоняющееся Бандере и Шухевичу и год за годом готовили переворот внутри страны. Наши проспали в девяностые годы - было некогда, так как в то время все делили ресурс, да и к американцам тогда мы относились с большим почтением, так как они везли к нам самолетами печатаемые с избытком доллары, а этих самых долларов жаждала вся наша большая страна. Западные шмотки, фильмы, напитки - все это хлебосольное цветастое великолепие затмило разум многим голодным и зашореным россиянам, мечтающим о скором светлом будущем, и поездках по всему миру после падения «железного занавеса». А в середине двухтысячных, когда, спохватившись, взялись за восстановление потерянной мощи вооруженных сил России, то было уже поздно предлагать свои порядки в Украине, так как механизм, запущенный западным капиталом при продажности местной власти, работал уже вовсю. То есть, переворот, который недавно захлестнул Украину, был предопределен и заказан уже давным-давно. «Майдан» был лишь вопросом времени. Как же жалко людей, попавших в горнило войны! Но «наших западных партнеров», как видно из их действий, как раз люди меньше всего интересуют. Политиканы апеллируют понятиями «зона влияния, национальные интересы США», а Россию во всех западных СМИ представляют «агрессором», вышедшим из подчинения, несогласным с однополярным миропорядком. Вполне естественно, что после объявления тотальной дерусификации всей Украины и первых бомбежек, местные мужчины с востока страны, чтящие память Великой победы и разговаривающие на родном русском языке, взяли в руки оружие, чтобы защитить своих женщин и детей от рвущихся в их дворах снарядов и от националистических отрядов головорезов, кричащих «Москаляку – на гиляку!» Евгений и Марина в откровенной беседе говорили, что они бояться войны, ведь Харьковская область соседствует с Донецкой, где идут бомбардировки мирного населения. А мне думалось при этом, что кичащимся американским русофобам с их политикой навязывания своей игры все равно не сломить наш славянский дух, что не смогут их компьютеры просчитать нашу стратегию и тактику поведения в критический момент времени. Передумаем мы их! Потому что мы хотим мира на планете и всегда будем противовесом их лжи, их тщеславию и иллюзии того, что только Америка должна все за всех в этом мире решать и может указывать целым народам, как им жить.
Поднимается Русь! Это истинно радует меня, что в нашем обществе - уже меньше разговоров про жвачки, джинсы и курорты. Строятся военные корабли, на верфях закладываются новые современные подводные лодки, на параде победы в Москве по брусчатке проехала новая военная техника, отношение к военнослужащим восстанавливается после обнищания и обесценивания их статуса в 90-е годы. Наконец-то мы дали понять Америке, этому мировому жандарму 21 века, что лицемерно улыбаться и отступать, давая шанс пройти, оттолкнув нас локтем, Россия не будет. Теперь не будет! Славянский мир жив и дай Бог ему сил и терпения нести любовь всем народам, заблудшим разъяснять правду, ну а врагам показывать зубы, чтобы боялись и не лезли к нам, будя «русского медведя». Крым - наш! Славянскому миру удалось отстоять ключевой плацдарм на Черном море, который тоже хотели подгрести под себя «наши западные партнеры». А отстояли мы его, потому что большинство людей в Крыму - по духу наши - славяне, потому что они хотят жить на своей земле в мире, говорить на русском языке, помнить свою историю, честно работать на благо своих семей. А непрошеных гостей, пусть и сильных, со своей земли мы всегда попросим. Вежливо попросим. Один раз.
Украинцы и россияне среднего и старшего возраста – мы все – выходцы из Советского союза. Вспомнилось, что в 1989 году я бывал в Луганске, а в 1990 году Донецке на Универсиаде по плаванию. А в моей группе ГГ-2-88 Московского ордена трудового красного знамени горного института две трети сокурсников были из Донбасса. Наши славяне - Березченко, Коваль, Гончаренко, Нечепуренко, Никитенко, Даньков, Гапонов. Никогда я не относился к украинцам как-то предвзято – всегда со всеми на равных. Мы – дети одной многонациональной страны, и при разных национальностях мы имели всегда общую культуру, общие ценности, общую память о Великой войне. Очень жалко людей! Бедная Украина! За полтора года страна обнищала и откатилась сразу на десятилетия назад. «Все – по плану!», - наверное, говорят теперь «наши западные партнеры». Все, да не все! Пару лет назад в стихотворении «Ответ Аллену Даллесу» я написал следующие строки, которые точно выражают мое нынешнее отношение к американской военной доктрине, давно предписывающей ослабить и расчленить Россию, и готовой применять все возможные современные методы давления, да только: руки у нее - коротки:
«А есть нюансик небольшой:
Вам костью в горле мы застрянем!
Все, кто остался жив, воспрянем
Упрямой Русскою Душой!»
Не дадим в обиду ни людей Крыма, ни наших братьев из Донбасса, ни других украинцев, близких нам по духу! Пройдет время и национальная гвардия Украины, выращенная на американские деньги, с воплями «Слава Украине! Героям – слава»» еще устроит новый пожар в Киеве, отблеск которого будет виден в Западной Европе, и многие еще устрашатся, и может только тогда поймут.
За политическими дебатами и мелькающими полустанками за чаем с клубникой пролетели два с половиной часа. Приближалась Тверь, где должны были подсесть мои товарищи Андрей и Игорь. Я пошел в 5-й вагон из своего 7-го, чтобы их встретить, вспомнив, что при погрузке в поезд около 6-го вагона стояла длинная очередь из китайцев. Наши еще, нет-нет, ходили по вагонам и беседовали с проводниками, кое-где молодежь стояла у окон, а в 6-ом вагоне - тишина и покой! Все купе закрыты, и такое ощущение, что китайцы уже спали. Вся их густонаселенная страна живет по четко выстроенной системе, находящейся у китайцев «в крови». Россия - эмоциональнее. Нам нужно поговорить, душа открыта нараспашку, хорошим настроением и новостями хочется поделиться с первыми встречными людьми. До сих пор я не понимаю, как в нашей стране могли убрать устные экзамены и заменить их абсолютно неэмоциональными тестами. Дойти до правильного ответа по ходу своего выступления, вовлечь экзаменаторов в дискуссию, зарядить положительной энергией, в процессе экзаменов учиться выступать публично – вот русский путь для полета творческой мысли студентов. А сейчас: «Выберите варианты ответов А, В или С». Сушь какая-то непроходимая! Не будем мы китайцами все равно.
Ребята подсели в Твери почти в полночь. По билетам они должны были ехать в разных купе, но нам повезло: из Москвы не села целая семья из трех человек, и в нашем распоряжении оказались роскошные мягкие апартаменты в вагоне нового типа, в которых раньше мне и ездить то не доводилось. Заказали чайку в традиционных для российской железной дороги серебряных подстаканниках, заставили улыбнуться проводницу после добрых шуток, которые со смехом и драйвом лились у нас, в связи с удачей съездить в запланированную, но неожиданно случившуюся командировку. Балагурили еще целый час, обсуждая тезисный план съемок в музее, наконец, решив поспать хотя бы три с половиной часа, погрузились в дрему под стук колес. Так что, весь мой небольшой скарб остался с харьковчанами в 7-м вагоне, а я пытался заснуть в 5-м на верхней полке. Почему-то вспоминался Крым, когда мы туда ездили с мамой в 1979 году. Впечатления детства накатывают волнами на каждого из нас. Вот и перед моими глазами всплывали следующие картины: Высокие кипарисы в военном санатории поселка Фрунзенское … Столовая, в которую мы с мамой заходили по пути на море … Бульон с яйцом, а на второе: котлета с картофельным пюре … Ягоды шелковицы, упавшие на сиренево-белесые асфальтовые дорожки, раздавленные людьми в шлепанцах-вьетнамках, торопящимися на пляж … Леденцы–петушки и советское мороженое в стаканчике с деревянной палочкой за 15 копеек … Мелодичные песни Юрия Антонова … Галечный пляж и близкая Медведь-гора … Летний кинотеатр, где вместо японского фильма «Легенда о динозавре» в день, относящийся к моим воспоминаниям поставили фильм Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину»… Ларек «Союзпечать» голубого цвета, в котором продавались марки, значки и календарики … Столы с сувенирами, на которых рядами располагались рапаны и крабы, высушенные и покрытые толстым слоем лака, и всяческие безделушки с надписью «Крым 1979»…Накатистый шум волн и соленый ветер с Черного моря … Да, это – детство. И иногда в минуты раздумий так хочется окунуться в него с головой! У меня особое трепетное отношение к Крыму, наверное, потому что после поездки туда с мамой был еще детский лагерь «Чайка» в Алуште, потом поездки в студенческие годы с братом Петюхой и подругой Катей Борисевич в местечки Утес и Карасан, которые располагались по соседству на пути от Алушты до Ялты на троллейбусе. Да и в прошлом году мы ездили туда с братом Леничем и его другом Костей на четыре дня, получив огромный заряд бодрости и позитива. Я задумываюсь порой, что может быть и не нужно русскому человеку никакой заграницы, когда такое место, как Крым, доставляет столько положительных эмоций. С этими мыслями я, видимо, окончательно провалился в короткий сон. На улице уже было совсем светло из-за движения поезда навстречу белым ночам.
В 4-35 проводница открыла дверь нашего купе и сообщила, что через тридцать минут мы прибудем в Санкт-Петербург. В самочувствии бойцов прослеживался легкий недосып, но мы хорохорились и бодрились. Яичница с беконом и вкусный кофе в «Кофе-хаусе» через дорогу от Московского вокзала нас окончательно привели в полную боевую готовность для покорения новых творческих вершин. У Питера - особый дух. Город Петра Великого, военных моряков и блокады во время Великой Отечественной войны. Питер преисполнен своего достоинсктва, он кажется более неторопливым, нежели Москва, дороги несколько похуже московских, фасады зданий очень похожи на столичные, но есть в них что-то свое, питерское. Я всегда приезжал в Питер накоротке, неизменно посещая Исакиевский собор, где с колоннады всегда была заметна единая архитектурная концепция старого города. Широкая Нева с разводными мостами – чем не чудо для москвича? Чудо! Петергоф, построенный при личном участии Петра I в последние годы его жизни впечатляет размахом творческой инженерной мысли первого российского императора. Финский залив, Невский проспект, Фонтанка и Мойка, Литературное кафе в конце Невского, Эрмитаж, Храм Спаса на крови, Русский музей, Петропавловская крепость, Памятник Петру I около Сенной площади, крейсер «Аврора» – основные знакомые мне достопримечательности Питера, которые всегда с большим удовольствием хочется еще раз увидеть, пусть даже и приехав опять всего на каких-то двенадцать часов.
Как же сложно оказалось непринужденно держаться перед камерой, когда на меня был направлен ее объектив! Ребята ругались за то, что при съемке я качался и вставал на носки. Видимо, это было от нервов и излишней экспрессивности. Первый опыт съемок был у меня совсем недавно, когда телеканал «Москва 24» снимал мой дом в Еськино для какого-то конкурса. «Ох, нелегкая эта работа», - вспомнил я слова детского классика. Если честно, то излишняя публичность меня несколько тяготит. Да, есть намерение издать книгу о Суворове и другие произведения, но при этом моя доморощенная скромность и отсутствие пафоса накладывают на меня странный отпечаток того, что мне не очень хочется рассказывать об этом на каждом углу. Одно дело: писать в одиночестве, собравшись с мыслями, и совсем другое: вещать о своих начинаниях и свершениях в камеру, осознавая, что данный материал могут увидеть сотни людей. Хотя, в школе я часто вел политинформации, и, конечно, когда меня слушали с интересом, то это вызывало положительные эмоции. Позже опыта публичных выступлений не было, за исключением, пожалуй, упомянутых устных экзаменов и собраний на фирме. Недавно учительница русского языка и литературы в школе, которую закончил мой старший сын Лешка, Наталья Александровна предложила мне выступить осенью перед учениками 7-го класса. Теперь я думаю о том, что скажу ребятам, искренне считая, что с ними надо говорить на равных, как со взрослыми, все понимающими и чувствующими людьми. Наверное, я расскажу им при нашей встрече - откуда взялась идея написания книги о Суворове, про долгие осенние вечера перед камином, про репринтные книги Петрушевского, про мое личное отношение к нынешней России и к нашим общим задачам по ее возрождению. Согревает душу то, что мои творческие попытки сочинительства могут быть полезным для общества гражданским делом, и мне это дает силы для дальнейшего развития и чуткого поиска новых тем для своих литературно-исторических исследований.
Перед встречей с директором музея экскурсию по экспозиции для нас провел научный сотрудник Андрей – парень лет тридцати, большой знаток своего дела, и трепетно относящийся к личности полководца, много знающий и собирающий материал с должным профессионализмом. Конечно, это епархия, которую нынешние хранители музея Суворова холят и лелеют. Дай Бог, чтобы хозяева отнеслись к нам, как к соучастникам общего дела, а не как к конкурентам или еще хуже, как к выскочкам, желающим засветиться, завоевывая дешевый авторитет на имени великого российского полководца. С недавнего времени я начал понимать, что для новичков в литературном творчестве предуготован определенный регламент продвижения, и независимо от доброго посыла произведения, автора по разным, иногда чисто человеческим, причинам могут попросту блокировать на любом этапе. Конечно, мне с непрофильным образованием сложно будет продвигать свои литературно-исторические произведения, но мы с партнером ведь и ищем добрых единомышленников, чтобы они помогли нам пройти этот путь без лишней беготни по кругу и с наставлениями грамотных консультантов, чтобы откорректированный материал был бы исторически верен. Экскурсия была очень познавательной - взять хотя бы один только факт, что Суворов за свою военную карьеру провел около шестидесяти сражений и во всех вышел победителем. Это же - тоже чудо! Но и закономерность, в связи с отношением Суворова к воинской дисциплине, с уважением к солдату, с его верой в победу. В залах мемориального музея, выстроенного в начале двадцатого века по высочайшему повелению Николая II на земле, где ранее находился плац Преображенского полка, экспозиция завораживала: множество картин, старые знамена, пушки, наградные ленты полководца, его скульптуры. Данный музей в Санкт-Петербурге по праву считается главным народным хранилищем памяти Александра Васильевича Суворова.
Директор музея Владимир Геннадьевич, встречая нас, вызвал в свой кабинет целый научный консилиум специалистов, на котором, листая врученную им книгу, все проявляли интерес к нашим творческим инициативам. В ходе интервью у директора музея, я очень позавидовал его умению говорить перед камерой свободно и лаконично. Да, на все навыки в этой жизни нужно время! Один из замов директора спросил - могу ли я читать свои стихи со сцены. Теоретически – конечно, но честно признаюсь, сидит внутри меня чувство стеснения. Вдруг вспомнилось, как еще в школе на конкурсе я читал стихотворение А.С.Пушкина «Конь»:
«Что ты ржешь мой конь ретивый,
Что ты шею опустил,
Не потряхиваешь гривой,
Не грызешь своих удил?»
Меня очень тронули слова директора музея о том, что надо всем вместе воспитывать молодое поколение с ранних лет в русском духе. Владимир Геннадьевич возмущался тем, что наши магазины наполнены китайскими игрушками, представляющими солдат иностранных государств, что на продаваемых футболках размещена реклама транснациональных корпораций, а в кинотеатрах превалируют фильмы из Голливуда, насаждающие нашей молодежи западную культуру.
«Служить на благо России» - вот что нужно сейчас многим россиянам. На благо общее честно поработать. Эту мысль четко выразил еще царь Петр Великий, ежедневно трудясь на поприще развития Отечества, и заставляя своих сподвижников «пещись о делах государства пока силы есть». И как не высокопарны эти слова, все же, хотя бы иногда люди должны задумываться о высокопарном, а не о бренном. Зачем нужна долгая жизнь, если она не наполнена светом самопожертвования? Что может остаться от человека для тех людей, которые будут жить через двести лет после него? Дела ради других людей. Доброе имя, записанное десятимиллионной строкой в ряды сынов и дочерей своего Отечества. Это есть генетическая память нашего народа - каждой фамилии в отдельности. И если человек будет знать, что удалось при жизни сделать его бабушкам и дедушкам, то эту генетическую память каждый передаст рассказами, письмами, фотографиями уже своим детям и так дальше. Какие есть сведения о честно служившем рядовом Гаврилове, который пал в битве под Смоленском в 1812 году, и потом уже о его пра-пра-пра-правнуке, тоже Гаврилове, в 1941 году павшем на том же поле боя? Но ведь важна эта информация! Что служили честно, были такими-то и такими-то, сохранившееся желтое письмо, свернутое уголком со словами, написанными коряво в окопе химическим карандашом «Мама, здравствуйте! Извините, что долго не писал, был ранен, лежал в госпитале. Мечтаю снова в бой, чтобы бить фашистскую гадину. Всем передавайте большой привет: соседям, тете Зине, дяде Саше, Верочке, Игорьку и маленькой Надюше. До свидания мама. Надеюсь, буду жив и тогда напишу. Ваш сын, рядовой РККА Алексей Гаврилов». Это и составляет генетическую память каждой фамилии, составляющей наш народ.
Недавняя масштабная акция «Бессмертный полк» в день празднования 70-летия Великой Победы поразила меня своим трепетным, вырвавшимся из народа чувством единения и причастия к сохранению своей генетической памяти. Старшее поколение говорило, что со дня полета Гагарина в космос не было спонтанного, лавинообразного посыла сердец, когда люди всех возрастов и рабочих профессий высыпали с радостными криками на улицы и шли с плакатами «Космос наш!». И вот теперь в сложные для мира годы испытаний только в одной Москве на Тверскую вышли несколько сот тысяч человек. Люди шли с наскоро сделанными портретами своих родственников, причастных к далекой войне. У всех участвующих и смотрящих это всенародное шествие по телевизору текли слезы, люди говорили всему миру «Мы гордимся! Мы живы! Мы -вместе! Мы - сила!» Мурашки пробегали по телу и ком подкатывал к горлу в моменты, когда комментаторы брали интервью у участников шествия, молодых и стариков, с блеском глаз называющих имена своих близких, причастных к Великой Победе.
Считаю, что для молодежи очень важна информация о выдающихся примерах самопожертвованиях, о людях-легендах, каким был Суворов. Для каждого из нас очень важен пример его честного служения Отечеству, важны его громкие победы над неприятелем, его прямодушный русский характер, внимание и любовь к своим солдатам, «Наука побеждать», емкие правила жизни, которые афоризмами известны сегодня каждому. И это тоже записано красной строкой в генетическую память нашего народа.
Сыны и дочери Отечества, положившие свои жизни на его алтарь, уходя, оставляют после себя свет, который соединяясь - огонек к огоньку, превращается в мощное сияние многих солнц, несет нашей планете любовь и созидание. Свет от миллионов человеческих душ здесь над пространством нашей земли называется «Жизнь и история российского народа», в книгу которой генералиссимус Суворов и рядовой Гаврилов включены в один длинный список.
В декабре 2014 года Президент Путин на заседании Госсовета по культуре сказал в числе прочего, что: «На первый план выходят процессы просвещения граждан, особенно детей и молодёжи. Повышенное внимание уделяется их духовному, творческому развитию, воспитанию патриотизма… За работу должны взяться все: общество, власть, учреждения культуры, школы, университеты, творческие союзы, педагогическое и научное сообщество… Культура может жить, достигать своих вершин при двух ключевых условиях – это верность историческим традициям и широкая свобода в творчестве, в мысли, в духовном развитии». Мы вместе с Мавричевым Андреем решили быть причастными к данному посылу, издав книгу «Суворов. Мысли об Отечестве», тем самым сказав свое слово для подрастающего поколения россиян.
После обеда, приехав в Александро-Невскую лавру, мы обнаружили, что четверг является выходным днем для посещения Благовещенской усыпальницы. Мы подошли к охраннику около шлагбаума, молодому улыбающемуся парню лет двадцати трех, рассказав, что хотели бы попасть внутрь, так как делаем съемки про Суворова. Парень сообщил, что его шлагбаум не относится собственно к внутренним зданиям лавры. Мы пошли внутрь ко входу Благовещенской усыпальницы, где находится могила великого полководца. Вышедший из дверей монах суровой наружности сообщил нам, что посещение с камерой, да еще и в выходной день, может осуществляться только по заранее поданному официальному письму на имя руководства лавры. «Все!», - подумалось нам – Не совсем повезло нам сегодня. Решили снять общие планы, реку с уточками и уже было засобирались на Московский вокзал.
Вот тут и произошло то замечательное событие, к которому мой рассказ и подводил читателей. Паренек у шлагбаума, видя то, что мы снимаем у входа в лавру, подойдя почему-то ко мне, сказал:
--А хотите я Вам Суворова покажу? Сначала я несколько опешил – вопрос был задан именно так.
– Но ведь усыпальница закрыта, - посетовал я. Паренек улыбался.
– Он лежит как раз рядом с тем местом, где находится моя будка и шлагбаум. По моей спине почему-то пробежали мурашки, толи от торжественности момента, толи от знакомого появления «случайностей» этого мира. – Он лежит в районе третьего окна. Мы подошли к бордовому зданию с оштукатуренными стенами и большим количеством высоких окон, на которых были установлены витиеватые кованые решетки, выкрашенные в белый цвет. Вместе мы приблизились к третьему от угла здания окну.
–Здесь!, - торжественно озвучил паренек. Я прильнул к стеклу и металлической узорчатой решетке, закрывая ладонями, как шорами глаза, чтобы лучи солнца не мешали мне заглянуть внутрь, и обомлел. Прямо передо мной за стеклом запыленного окна, буквально в двух метрах от того места где я стоял, возвышался постамент, на котором находился скульптурный бюст Суворова, знакомый мне по фотографиям его могилы. Мурашки пробежали уже не только по спине, а и по рукам, охватив всего меня. «Все-таки мы встретились с Вами», - пронеслось у меня в голове. Я, совершив крестное знамение, взглянул на паренька. Он все так же стоял рядом и улыбался.
– Знаете, сколько сюда к этому окну приходят военных? И простых, и генералов. Приходят, крестятся и свечки оставляют вот здесь под окном на земле. И действительно, у меня под ногами стоял красный стеклянный контейнер для свечки с латунной крышечкой, чтобы она не погасла на ветру, и лежали высохшие цветочные лепестки. Я пожал от души руку пареньку, и как пьяный медленно пошел к своим товарищам из съемочной группы.
– Я видел Суворова!,- воодушевленно воскликнул я.
– Как?, - не веря, вопросительно прошептал Андрей.
– Его могила как раз вон там у третьего окна. – Молчание длилось несколько секунд. Теперь уже я стоял и улыбался, показывая на паренька вдали и на третье окно, за которым лежал великий Суворов, поклониться которому мы приезжали.
–Это все не случайно! Значит так все было нужно. Это – знак,- тихо сказал Андрей.
Я долго вспоминал эту встречу. Что-то теснило в груди, и было чувство жалости, что я так и не спросил, как зовут того паренька, думая, что для меня узнать его имя почему-то было очень важно. В процессе своих размышлений я еще долго вспоминал постамент с бюстом Суворова, увиденный через окно, и представлял, как внизу на белом камне надгробной плиты золотым тиснением выбиты три слова «Здесь лежит Суворов». И мне очень хотелось бы верить, что в этой жизни все происходит не зря, и случайностей по большому счету не существует, а есть лишь знаки Божьи, которыми нас предупреждают о чем-то или благодарят за веру и терпение.
05 августа 2015 г.