Если бы "Фантом" был написан на двадцать лет раньше...
Два ромба на погоне, синий китель,
И в свастику вцепившийся орел -
Я гауптман, я летчик-истребитель,
Что «мессер» раз за разом в небо вел.
Не новичок. На города Европы
И страх и смерть я сеял с высоты,
Там с криком «Воздух!» прыгали в окопы,
Завидев в небе черные кресты.
В чужое небо гордо мы шагнули,
Хоть не звала чужая синева,
И облака чужие рвали пули
Калибра семь и девяносто два.
Разбег и взлет, атака и посадка,
Затянутый дымами горизонт,
А после отпуск (дома все в порядке),
И переброска на Восточный фронт.
Я знал в бою и бритта и француза,
И, хоть была победа нелегка,
Лишь только над просторами Союза
Я повстречал серьезного врага.
Заход от солнца, дымной нитью трассы,
Ведомый сбит! Еще один вираж!
И сзади сверху очереди ШКАСа
Прошили застонавший фюзеляж.
Мой «мессер» сбит, и делать что-то поздно.
Знать, где-то здесь окончится полет.
Закашлялся мотор, и русский воздух
Не держит мой немецкий самолет.
Ну вот и все, в патронных лентах пусто,
Бессильно РУС болтается в руке...
Мой Messerschmitt Bf.109 «Gustav»
Вошел в свое последнее пике.
Где был я прав, я в чем я был виновен -
Один Всевышний мне теперь судья…
Меня там встретит Манфред фон Рихтгофен,
Встречать других с ним вместе буду я.