Кеннет Фиеринг
В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ
Да как же мы найдем еду для пропитания, тряпье для прикрытия наготы, кровлю, кровать, когда проныра с Уолл-стрит влез в свой звуконепроницаемый, недоступный для людей и наперед оплаченный склеп?
Что ли топать пешком, раз встал городской транспорт, к роскошно вытянувшейся песчаной отмели на побережье Майями?
Но раз уж мэр отчитал банкиров,
раз федеральный прокурор аннулирует указы о взятках,
раз духовенство проповедует в защиту дома своего, -
о неустрашимый солдат в хаки,
о стойкий нищий, о испытанный бродяга,
о ни с чем не сравнимая техника,
о счастливый поденщик, о еще не выкопанный скелет,
о обаятельный и стройный муляж для стрельбищ,
о опрятный, удачливый, храбрый, честолюбивый,
бравый потенциальный призрак,
есть ли еще какая-нибудь работа,
чтобы остаться в живых, есть ли хоть что-нибудь,
оставшееся невысказанным?
И все таки кто застрелил человека в голубом комбинезоне?
Кто скупил лесопильни?
Кто взял матрац, стол, клетку с птицами и свалил в кучу на улице?
Кто метал слезоточивый газ в лицо пикету?
Кто жег урожаи? Кто истреблял стада? Кто сровнял с землей городок из ящиков?
Кто принес факел на погребальный костер негра?
Кто забил окна и включил газ в доме, где оставались трое?
Нет больше хлебных конвейеров. Нет дубинок. Нет Рузвельтов. Нет Хорстов.
Нет больше бродячих танков, Уинчеллов, правдивых романов,
депутатов, штрейкбрекеров,
Нет больше преданных, ура-патриотических, двурушнических лиг, нет
ку-клукс-клана. Нет милосердия. Нет ДАР.
Нет джентльменов старой гвардии, назначенных
в гвардию спасения командующими
черной гвардии при тыловой гвардии в составе отечественной
гвардии, 2-дюймовых, 3-дюймовых, 6-дюймовых, 10-дюймовых,
12-дюймовых,
Нет больше 14-, 16-, 18-дюймовых снарядов.
(С английского)