Безбрежное сиянье на потребу
взыскующей безгрешности мелодий
души. Сапфировое небо,
индиго скал – плотнее на полтона.
О, небеса! Пикасовы полотна –
смешенье голубого (быль и небыль) –
смущенье разума поверившего слепо –
в бессмертие живой непрочной плоти.
И я умру в пылу её объятий,
а пожелает, то могу и дважды –
приняв лазурь как чашу благодати –
хрустальной синью утоляя жажду.
Такого удостоен ведь не каждый –
отмучиться в ласкающем охвате
той чистоты, которой вдосталь хватит
пригубившему вод её однажды…
24.07.2015