I
Забывая злые зимы, хохотали зеркала:
Золотые магазины застекольного тепла,
Ледяные тротуары, каменные небеса,
Целлофановые фары, облепившие глаза.
Рассопливилось сознанье по асфальтовым ручьям,
Проливное мирозданье растворяя по ночам
В оголтелой тёмной слизи, в реках талых берегов
Отмирающих созвездий от нищающих домов.
Безыскусные рассветы рассыпая по лесам,
Наступило злое Лето на затылок небесам.
Затуманило, заныло, выжгло душу из судьбы
И оставило обмылок липким голодом не быть.
Сто дорог перелопатив, листьев мясо обглодав,
Нарядился Сумрак в платье из небесных серых правд –
Это Осень насосалась спелой крови рваных рифм,
Позвала сестру Усталость, допивали на двоих.
II
Алхимическое кредо этих заспанных полей –
Анемичное albedo алым пламенем облей!!
Перепрелое пространство блеклым порохом засыпь –
Это радужное царство чёрной гнилью бросим стыть...
Уходя в глухие дебри, передумать не успеть.
Напиваясь тленом терпким за родившуюся Смерть,
В этом муторном искусстве что-то стоит поменять.
В полусонном томном чувстве недосаженных семян
В почву чёрствого заката и пустых оврагов сна.
С неба чёрного раската костью хрустнула Весна,
Через выморозок зимний просыпаясь на бегу,
Забывая город синий на холодном берегу.
III
Преломилось тело света, слепотою отболев –
В старом, старом сердце Лета поселился Алый Лев,
Улыбнулся через занавес чернильного дождя,
Утонул в густую заводь мозга бледного вождя.
Разругались с миром тучи, солнце спряталось за лесом.
Стало мертвенней и лучше, и полуночным процессом
Отсудила Жизнь у Смерти право на коленный такт,
И в прихожую предсердий входит Лето-немота.