Гуляли тучи в небесной мгле,
Литавры бились друг в друга лбами.
Стекала рожь по хмельной земле,
В ручейный шлейф, как гнедое пламя.
Смеялся ветер в вершинах лип,
За косы драл березняк на круче.
Потухло солнце и день погиб,
Напрягся воздух в когтях падучей.
Завис весь мир на конце иглы,
Вздохнула почва протяжным стоном.
И острой финкой из-под полы,
Взорвался ливень рекой студёной.
***
Над рекой, где тают блики,
От рассветного костра.
Расплескались земляники
из небесного ведра.
Под ольхой и под орехом,
Горстью паюсной икры.
Раскатились звонким смехом,
Голоногой детворы.
И ведомы птичьим хором,
Гомонящим из листвы.
Разбежались по угорам,
В сонных шорохах травы.
***
Не спится, ночь полна загадок,
Открыв окно дышу луной.
Эфир неповторимо сладок,
Вином, надеждой и весной.
Струится тёмный переулок,
Куда-то вдаль среди берёз.
Кошачий шаг по крыше гулок,
Блестит трава в соцветьях рос.
Храпят вопросы и ответы,
Свежеет небо. Час быка.
И флаг на храме горсовета,
Вальяжно смотрит в облака.
***
Пролился вечер кровью над рекой,
Взошла луна надменно и устало.
А за селом под старою ольхой,
Запело, зазвенело, засвистало.
Случайный кот украдкой вдоль плетня
Как сгусток тьмы с предательскою харей.
Прокрался в сад закатного огня,
Окрашенный вином и киноварью.
Взметнулся хвост небесной целиной,
Упал в полынь, а в роще за овином
Горячий рот надеждою хмельной,
С таким же ртом сливался воедино.
***
Вьётся лентой нерв дорожный,
Поле, поле без конца.
Подорожник подорожный,
Сладкий запах чабреца,
Запах мяты и полыни,
Бездны синь над головой.
Кружит глобус в звёздной стыни.
Он живой, и я живой.
Сквозь кармические тропы
Давний вброс из «где-то там» -
Макрокосма микроробот,
Не вполне удачный штамм.
Пыль, обветренный просёлок,
Ветер, гнущий облака.
До чего же путь сей долог
В небеса от дурака.
Расплескал июль-художник
Красок буйство по земле.
Подорожный подорожник
В беспросветной звёздной мгле...
***
Кипит река вишнёвым лимонадом.
Последний луч рукой ощупал дно,
Как слёзный крик с той стороны Заката,
Которой нам увидеть не дано.
Как тонкий шёпот отошедших ране
Тех, что утратив собственное Я,
Зовут в ночи, воспоминаньем раня,
Из тёмных бездн иного бытия.
Наступит час и, подчиняясь зову,
Мы отлетим, как в старое кино,
Доверив ямам пошлые остовы,
Туда - в закат, в кипящее вино.
***
… и уплывала в тёплые сады,
Тряся черешен белыми кудрями.
Через поля, деревни и мосты,
В мой добрый край, что славен соловьями.
За дальний плёс, за синие холмы,
Через село застывшее до срока.
Дивясь волшЕбству спящей хохломы,
Смеясь бессонным суетным порогам.
Туда где бор задумчив и соснов,
Где бабка-ива смотрит в омут с грустью.
Пермянка ночь, волшебница из снов,
Над бесконечной соловьиной Русью.