(картина автора)
Мой Бог! О, Боже мой и слава Богу! Как часто можно слышать от себя в нелегкую минуту такие вечные слова. В седьмом учился я. И математика была. И за столом сидела Зинаида и Алексеевна сидела. И шел я от доски, четверку получив, вздохнул глубоко и произнес: «О, слава Богу!» Что тут случилось?! Какой шабаш поднялся Зинаидой и Алексеевной: «Ты комсомолец! Как ты мог?!» И столько вложено в тот выкрик было; и как потом, не раз об этом сказано, что след оставило глубокий и неприятный...
Тогда не смог я разобраться... Не в том, откуда «слава Богу!» Здесь ясно — это Мама. Что безгранично верила в него — всевышнего над миром, и видела его не раз, опять же, в трудную минуту. И никогда я не кощунствовал над нею, хоть и возражал против обличья человечьего его, хотя, быть может, был в том неправ.
С тех пор сменилось многое во мне. Побит, отравлен понемногу; и пережил, и перенес, всего хлебнул, что понемногу, что полной чашей, — слава Богу. И разобрался кое в чем. Не просто так она кричала, то жизнь заставила ее, так воспитала, двуличной сделала, сломала. Не глупая ж она была?!
Теперь я знаю, что Ты есть... Идешь от предков, и Ты вечен и бессмертен. И мудрость Ты в себе несешь, лечишь и спасаешь в трудную минуту. Я это чувствовал тогда. Теперь же твердо знаю — есть Душа. И когда будешь умирать, твой организм, как модулятор, всю энергию, что есть в сосудах, мозге, членах, насытит информацией; и, прокрутив в слабеющем сознанье, как экране гаснущем, как кинопленку на начало, до детства, в точку, в кванты превратит; и выстрелит в последний миг, как никогда со всею силой, отдав последнее, что есть. И в пространство уйдет, и унесет в себе все знанье о тебе — мощных импульсов пакет. И долго будет жить. И не найдет покоя. И жизнь его движеньем будет. И в те секунды, когда сознанье будет исчезать, когда последний кадр пойдет, и потечет в пространство, в вечность знанье о тебе, все те, кто знал тебя и близок был тебе, где б ни были они и чем ни занимались, сразу все поймут — ушел из жизни этой человек... Потом ты разлагаться будешь, давая жизнь корням, цветам и гадам... но не только им. Ты будешь Дух питать... Тот, что идет от предков, и твой — они соединятся. Они в себя впитали код. Они как гены Души твоей и предков... Потом родится человек — твой внук. И Дух твой будет с ним — он будет чувствовать его. И будет резонанс не раз меж ними. И передаст твой Дух ему знанье о тебе и предках. Да здравствует Душа моя и моих предков! Да здравствует все то, что мне дано от Бога, Духа моего и предков!
И может, сейчас Ты далеко. И Твоя скорость — скорость света... а может, более того... Ты не один, там много Душ... И есть совет всех предков наших, и разум есть единый, и Дух единый. А может нет, — у каждого свой Бог?! И Ты придешь, когда разлад, когда аврал, когда невмочь, когда и радость через край, когда искра с пера, когда все мелочи назад, когда вперед, и не в огляд, и напрямик — и сгусток мыслей-импульсов к Тебе уйдет; и Ты впитаешь их, чтоб передать моим потокам. Взамен отдашь мне мудрость предков. И в миг общенья нашего мной сотворится то, что мне обычно не дано... Да будет Бог! Пусть будет вера в себя, Него и предков, могущество природы. И пусть труды, творенья рук моих — мои следы, на много лет вперед передадут мой Дух, и будут жить... во славу Бога!