В Старом Городе нынче тарабарствует дождь,
И по плиткам мозаичным мир плывёт к экивокам.
И спружинило время под нажимом подошв,
И старинные притчи льются светом из окон.
На восторженном древнем языке тёплых зим
Говорят фонари и сусальные крыши.
И махровые розы мокнут в гнёздах корзин.
В синей искорке кремня за витриною рыжей
Воскресает давнишнее «раньше было не так»,
Но не помнит никто, лучше было иль хуже.
И забросило время свой разменный пятак
В память древних мозаик под пузырчатой лужей.
В Старом Городе ночью вновь свирепствует жизнь,
Запоздалый прохожий вдруг споткнётся о песню,
Что из всех водостоков беспокойно бежит,
Где-то грохает в бочку, где-то катится с лестниц.
Эти глыбкие лывы и дождливый фонтан
Были вписаны в душу до рождения оной.
И старинная притча, что из уст да в уста,
Снова выплывет фишкой позабытого кона.