Уж полночь овладела сонным миром…
Взглянув туманным взором на портрет,
Того, кто был всегда моим кумиром,
С надеждой, вопрошу тебя, Поэт:
«Скажи, гусар поры златого века,
Возможно ль в явь желанье обратить:
С одним потомком тех былых абреков,
По-дружески, со мной, поговорить?
Хотя ты млад, по возрасту, годами,
Перед тобой я выгляжу юнцом.
Хотелось бы, чтоб стали мы друзьями,
И молодым, союз скрепить, винцом».
Тянуло спать. Поэт молчал с портрета.
Разок мне показалось – он моргнул!
Но вскоре, не дождавшись, я, ответа,
Блаженно потянулся и… уснул.
…Всё тот же тусклый свет в моей квартире.
Рядом кресло, а в нём, о Боже, нет!
Сидит Поэт в расстёгнутом мундире,
Над ним висит его же тот портрет!
Опешил я, в себя прийти не в силах,
Дар речи весь от страха потерял.
Тогда Поэт, в обтянутых чикчирах,
«Привет, мой друг!»- с улыбкой, мне сказал.
«Поверь, твоим желанием согрета,
Сквозь времена, проникнута мольбой,
Мятежная, на грани тьмы и света,
Душа моя сидит перед тобой!
Не скрою, я был со смерти одинок,
Скитаясь сотни лет в пространстве.
Ангелы, тебя ж услышав, на часок,
Вернули вновь к земным убранствам.
И вот я здесь. Бокал вина отведать,
И от души с тобой поговорить?
Изволь, приятель! Я готов проведать,
Беседы час, как с другом, разделить!»
Его, кумира, ободрённый речью,
Недолго думая, из кресла встал,
Ещё не веря в счастье человечье,
Графин и два бокала я достал.
Нектар богов в сосуды разливает
Рука моя, грамм этаки по сто.
Хрусталь с вином, с почтеньем, принимает,
Поэт, свой кивер, положа, на стол.
Свои бокалы дружно мы сближаем.
И вот в тиши мирской хрустальный звон,
Несётся, как прелюдия пред раем,
Сплетая наши души, - в связь времён!
Мы, выпив, поудобнее уселись.
Меня от первой чарки понесло:
«Ты не сочти слова, мой друг, за ересь,
Но нам, обоим, впрямь не повезло!
Тебя при жизни подвергли гоненьям
Людская зависть и иже клевета.
Сполна за правду, испытав, лишенья,
Твоим уделом стала маета.
А мне судьба того же Дон Кихота
На долю карой выпала мою.
Чтоб не очерстветь и не впасть в болото,
Свои года и нервы отдаю.
Теперь, когда открыты все засовы,
Скажи, приятель, как насчёт врагов?
Ты их простил? Ты снял с их душ оковы?
Иль, как прежде, остался к ним суров?»
«Ты прав, мой друг, врагов всегда хватало,
Их, многих, нрав мой буйный породил.
И, потому, годов спустя немало,
Я - всех, как и Мартынова, простил!
Но есть когорта недругов России,
Отечества бесславные сыны.
Те, вопреки божественной мессии,
Мной никогда не будут прощены!»
Пауза. В этот раз, уже по полной,
Вино в бокалы, молча, я разлил.
С поклонником вина и лиры вольной,
Вновь свой бокал с нектаром осушил.
Мой гость, вино всё выпив, без остатка,
Провёл ладонь по усикам своим.
«Меня всё мучает одна загадка –
Абреков мир Кавказа, стал, каким?
Война, я помню, там не затихала,
На протяженьи многих, долгих лет…
Всё так же спор решают там кинжалом?
По-прежнему, крадут ли там невест?
Туда я сослан был по царской воле,
Пришлось мне с вашим братом воевать.
В былых боях дух горцев, поневоле,
Нам рано довелось всем испытать!
И вдохновлял их предводитель строгий,
Под сенью знамени ислама вёл
Свои полки в неравный бой за горы.
И доблестью он славу приобрёл!
Мы горцев тех от сердца уважали,
Суровый импонировал их быт.
Они, попавших в плен, не обижали,
Адат - в горах все рАвны - не забыт!»
«Друг! С тех пор в горах всё переменилось,
И дикий край теперь уж не узнать!
Через года, сменив свой гнев на милость,
Народ наш стал в России проживать!
История в союз объединила,
Кавказу быть с Россией навсегда!
Добровольно хоть и не вводила,
«Уйти», нас, добровольно, - никогда!
В союзе наш народ преобразился,
Построил города, разбил сады.
В аулы рукотворный свет явился,-
Познал он просвещения плоды…
Во времена, когда наш, супостаты,
Не раз пытались развалить, союз,
Горцы наши и русские солдаты,
В одном стояли боевом строю!»
«Скажи, остались ли у вас абреки,
Что были благородных чувств полны?
Свершают ли они по-прежнему набеги,
Как встарь, добычей, делятся они?»
«Не прошлых лет абрек здесь обитает:
С утра, приняв, свой дорогой парфюм,
Он, на грабёж, идя, уж надевает
Пошива европейского костюм.
Наживы жажда тем абреком правит,
Им признаётся только звон монет.
Одним лишь росчерком пера он грабит,
Его охоты место – кабинет!
Иных трудно и абреками назвать -
В народе их шайтанами зовут.
Отвергнув всех родных, и отца и мать,
В лесах, как звери дикие, живут.
И интерес у них всё тот же – деньги!
Эти же, исказив ислама суть,
Злобой, вооружив, свои шеренги,
Раздор и хаос, горе всем несут!
Но здесь потуги нелюдей напрасны,
Для них отпор навеки предрешён.
И двух миров судимость их ужасна:
Им нет прощенья до конца времен!
И о горянках молвлю я прекрасных:
Славен ими, богат наш горный край.
Всё также нежен взгляд очей их властных,
Джигиты ради них - и в ад, и в рай!
Для женщин наших нет уж прежней доли,
В правах равны, и свят, для них, обет.
Похищать невест супротив их воли -
Давно таких обычаев здесь нет!»
«Ну вот, мой друг, подходим мы к финалу.
Я рад, бальзам на душу твой рассказ.
Не время ль пропустить нам по бокалу?
Поскольку тост родился за Кавказ!»
Графина суть в бокалы разливаю;
Для торжества мгновенья мы встаём.
«В сей миг приятный, друг мой, пожелаю,
Кавказу быть живительным огнём!
Чей гордый дух, тепло и горцев мудрость –
Этот сплав - чтоб вовеки не ослаб!
За это пью и славлю вашу юность!»
Сей тост я с чувством поддержал: «Дерхъаб!»
И зазвучала нота - звон бокалов,
Что, словно гимн, пронзает тишину.
Мы, подождав, чуть-чуть, пока звучала,
Пьём – тем должное воздаём вину!
«Мой друг! Хотел я говорить о лире звонкой.
Но мало одного желанья здесь;
Меж ним и временем - сплошные гонки,
В запасе время только у небес!
К концу подходит и беседа mia.
Хотел бы я услышать в этот миг:
Что сталось с ней, и какова Россия,
Какой в дальнейшем рок её постиг?»
«Сложная России досталась карма!
Как в старину, несёт свой тяжкий крест.
За что же к ней судьба неординарна?
По-прежнему она - сплошная месть!
В том веке вашем, победив француза,
За Крым вновь с турками была война,
Затем поход на юг. Итог союза -
Болгария от гнёта спасена!
Режим познал, что невозможно боле,
Народом править с примененьем сил.
В России мужика от рабской доли
Своим указом царь освободил.
Казалось бы, уже в двадцатом веке,
Отечество прекрасно заживёт,
Все качества раскроет в человеке,
Расцвет и мир в дом каждый принесёт!
Но правил царь по-прежнему бездарный,
Каких немало было на Руси.
И как итог – японец тут коварный,
Сунув нос, оказался вдруг в выси!
Как следствие, народ здесь взбунтовался,
По всей России трещины пошли,
Романов-царь от власти отказался,
Семьёй все участь горькую нашли…
Тогда Европа в битвах утопала,
Весь мир, почти, охвачен был войной.
Все ужасы, на что та обрекала,
Не обошли Россию стороной.
Пока войска с германцем воевали,
В самой стране настал переворот-
То власть авантюристы в руки взяли,
И вновь обманут, предан был народ!
Сплошная смута, брат пошёл на брата,
В кромсало душ мильоны отданы…
Но был конец тому, конец заката;
Настало возрождение страны…
Большая стройка под крылом обмана,
Тюрьмой Россия стала для одних.
Кто за диктат усатого тирана -
Тем ежедневный страх - награда их!
Рабочий люд гнул спину на заводе,
Крестьян, что скот, загнали в кабалу,
Вера в Бога - запретна та в народе -
Вождя-тирана славят на балу!
Германия в то время породила,
Такого же злодея-сатану.
Народ свой высшей расой заявила,
Всем объявила нациям войну!
Злодей польстился на размах России,
Прибрать решил богатства, а народ
Под корень извести, но планы сии
Совсем другой приняли оборот!
Германия Европу захватила,
Затем все силы, двинув на восток,
На Союз российский накатила;
И вероломен враг был и жесток.
Лютуя, нечисть добралась до Волги.
Народ геройски отстоял Москву,
И помня, перед предками, о долге,
Собрал весь дух и показал врагу!
Затем погнал он зверя до Берлина,
Где сатаны отродье был убит.
Европа славит вновь России сына,
И подвиг сей не будет позабыт!
Война, каких история не знала,
Ценой огромных жертв, прекращена!
Кругом разруха. Всё опять сначала!
Из пепла возрождается страна.
И Россия со временем воспряла,
Талантов ей вовек не занимать.
Краше прежнего и сильнее стала,
Плоды трудов мы стали пожинать.
Людьми построены стальные птицы,
Чтоб ближе всем им стали города.
Стальные кони урожай пшеницы
С полей везут – нет тяжкого труда!
Чудес теперь полно на белом свете,
Богатым был на то двадцатый век.
И первым на искусственной комете
Прорвался к звёздам русский человек!
Но череда правителей идейных,
Глухи во всём к народу своему.
Они законов свод, издав, келейных,
Учили быть послушными ему.
Народ не знал тогда свободы слова,
В стране был общий «одобрям».
Но время перемен назрела снова,
Ропот, как в центре, так и по краям!
И власть решила сделать сервировку,
Правитель был с отметиной на лбу.
Он «гласность» объявил и «перестройку»,
Решил народу облегчить судьбу.
В своих мечтах он на уду попался -
Не тот в итоге вышел результат!
Россия вновь одна – Союз распался,
На сцене власти – пьяный "демократ"!
Во хмелю, находясь под винным паром,
Правитель сей свободу огласил,
И проходимцам многим он задаром,
России все богатства раздарил.
У трона холуёв всегда хватало,
Испокон веков так было на Руси.
В одночасье нуворишей вдруг стало,
Хоть пруд пруди, святых хоть выноси!
Народу остальному – кукиш с маслом,
А многим и без масла, лишь с водой!
Лишь только это для него подвластно,
Главное, свобода, хоть волком вой!
Уж ныне за окном - век двадцать первый,
Весь мир, теперича, сошёл с ума.
Давай, мой друг, вином поправим нервы,
В глазах твоих, мне кажется, туман!»
«Ты прав, приятель, голова вся крУгом,
Какой хабар услышала она!
Уж так и быть, приму бокал я с другом,
Сегодня пьяным быть хочу сполна!»
Бокала два мы полных осушили;
Гусару сигарету предложил.
Он торопливо взял. Мы закурили,
А за окном уныло ветер выл.
Спустя минуту гость зашёлся кашлем,
Слёзы утерев, тихо вдруг сказал:
«За что такой сумбур России нашей,
Я участи такой не ожидал!»
«Ты погоди, Поэт, не всё так гибло,
Надежда есть, и ей не умирать!
Тернии пройдя, Россия не погибла,
Пока есть правда – будет в ней и стать!
Европа нынче белены объелась,
И пляшет под Америки дуду.
У них мораль с бесстыдством завертелась;
Взывает разум к божьему суду!
И лезут те, моральные уроды,
Народ российский блуду поучать.
«Ведь без греха не будет вам свободы,
У вас нет демократии!» - кричат.
Вся власть орешку крепкому досталась,
Правитель новый ныне на Руси.
Не пьёт, ему не ведома усталость,
Знает языки, говорит «мерси»…
Скажу, не всем, конечно, он по нраву,
И «либералы», против, всех мастей.
Но, не спеша, воздействуя по праву,
Он впереди всей «стаи журавлей»!
Уже вернул «раздаренные» земли,
Всю армию и флот восстановил.
И в большинстве ему народ наш внемлет,
Доверие, как прежде, сохранил.
В ответ на действия Руси гаранта,
От злости Запад зубы лишь скалил.
Исправно роль играя адъютанта,
Себе на шею янки посадил.
У нас, в России, дураков хватает,
Но не хватает ровных здесь дорог!
И казнокрадов очередь не тает,
Воруя здесь, в Европах их сапог.
Народ всё громче жуликов ругает,
Их посадить всех требует в острог.
Ворон ворону глаз не выклевает,
И потому правитель к ним не строг!»
«Со временем, быть может, рассосётся,
Та банда, казнокрадов и воров?
Вспомнят Бога, совесть в них проснётся?» -
«Воруют все пока, что будь здоров!..»
«Но как избавиться от такой напасти?»
«Выход есть: не лежать нам на боку!
Никак не разумеют наши власти -
Вариться нужно в собственном соку.
Не ждать товаров всяких иностранцев,
Свои продукты надо выпускать!
И сократить чиновников - засранцев,
Контроль во всём жестокий соблюдать!
Тогда глядишь – молочнокислы реки,
Вдоль берегов кисельных потекут!
Исчезнут казнокрады и абреки, -
В России люди славно заживут!»
«Услышь то, Бог!» - Поэт сказал устало,
Откинувшись затем, глаза сомкнул…
Стенных часов «ку-ку» вдруг прозвучало,
Кумира я легонечко толкнул.
Не отозвался он. Прождал немного;
Поэт мой в размышлениях уснул…
Ну, и я, вскоре, от вина хмельного,
В объятиях Морфея утонул…
… Свет яркий пробивается сквозь веки,
То новый день ночь тёмную прогнал…
Порядка нет в моей библиотеке,
Бумаги я вчерашние собрал…
Портрет Поэта я протёр на стенке,
Постоял, как знакомому моргнул.
Гусара сдвинут кивер на коленке,
И взгляд блестит, как будто бы гульнул!
Приятель мой! Пора уж на работу, -
Свою мне лепту скромную вносить!
Трудом являть Отечеству заботу,
Ему во благо силы посвятить!