О, много раньше, чем поймёт душа
(и беспощадно одряхлеет тело),
ты начинаешь резво жить, спеша
обозначать понятья и пределы.
Стараешься со смыслом изрекать,
пытаться быть понятливей, добрее.
На милостыню щедрою рука
становится, от скудости зверея.
И пронимает суть вещей простых,
что до тебя была, и есть, и будет.
И столько замечаешь красоты –
в событиях, природе, чувствах, людях,
что хочешь этот миг остановить,
замедлить (по возможности) хотя бы.
И понимаешь власть любой любви,
о ней пытаясь строчек накорябать:
ты оставляешь на земле следы,
по ним надеясь (раз хотя б!) вернуться...
Но вряд ли среди этой суеты
получится постфактум обмануться.