Дрожь пробегает по телу.
Голова гудит, словно церковный колокол.
Практически ежедневно.
Я не верю.
Что однажды всё будет правильно.
Будет не больно.
И страшно не будет.
Я не верю,
Тем, кто говорит, что истина совсем рядом.
Тем, кто говорит, что ясно видит светлое будущее.
И не только своё, а общее.
Тем, кто распланировал всю свою жизнь, до самой глубокой старости.
Как любить будет сильно.
И никогда не бросит.
Как назовет детей своих, и как их вырастит.
И кем они будут.
Я не верю,
В полную безвозмездность.
Так или иначе, всё что мы делаем, в первую очередь,
Себя ради.
Человеческая суть неизменна.
Я не верю, тем, кто говорит иначе.
Тем, кто якобы понимает чужие страдания.
А на деле, испытывает лишь жалость.
Словно дерьмом обмазывая.
Что впереди не ясно.
Все свернулось черным бесформенным комом.
Прошлое стянуло в узел.
Обезображенный однообразием-
Где я опустошен до удушья.
И себя ненавижу.
Я отрекаюсь, от того, кого вижу в зеркале.
Я смертельно болен.
Мертворожденный,
Что живым, искренне желает лишь смерти.
До чего же горько.
Расскажи мне, что тебя беспокоит.
Я обещаю слышать.
Как тяжело по утрам просыпаться.
Как сложно вернуть потерянный смысл.
И себя самого,
оставленного то ли в детстве,
То ли в болезненной юности.
Скажи мне,
Кто тебя у тебя же отнял, оставив лишь пустую раковину прежнего.
И горе, безутешное.
Не имеющее меры, не дающее шанса
Хоть что-то исправить.
Как боишься, услышать звук Его шагов
На лестничной клетке.
Оставаться один.
Комнатной темноты.
Перегоревших лампочек.
Пронзительных взглядов в транспорте.
О том, как умереть очень хочется,
Но постоянно тянешь,
от того, что боишься физической боли.
И всего что с ней связано.
Себя самого.
Кому-то открыться.
Как боишься отключения интернета.
Иголок.
Холода.
Ультрафиолета.
Своего отражения.
Мужских рук на шее.
И женских в ладони.
Птиц бьющихся о стекла.
Собак, воющих в непроглядной темноте.
Открытых окон.
Замкнутого пространства.
Расскажи, как позвонил очередной раз матери,
Чтобы просто узнать как у нее дела.
А она и слушать не хочет.
Новая жизнь видите ли.
И только ты в ней лишний.
Да и везде лишний.
Абсолютно ничей.
И так много, так много всего.
Ты вместил в себя, всё, что только возможно.
Я тебя слышу.
Ты кричишь нестерпимо громко.
Ежесекундно.
Словно новорожденный,
в предчувствии скорой, мучительной гибели.
Раздирая пространство и время.
И свои легкие.
Мне так стыдно, правда.
Я не могу быть твоей матерью.
Я не могу быть твоим отцом.
Я не могу быть твоим братом.
Что равнозначно восполнить их недосточность, за все эти годы.
Исправить чужие ошибки.
Всё, на что я могу рассчитывать-
Это быть тем самым монстром,
Прячущимся под твоей кроватью,когда тебе было четыре.
Рассказывать истории,
Перед вечным покоем.
До тех пор, пока ты не стихнешь.
Выцарапываю глазные яблоки,
Отрекаясь от субъективности.
В сердце дыру себе расковыриваю.
Нервы мои и душа —
Провода.
Оголенные и запутанные, ни конца, ни начала.
Я укрощаю себя.
Я почти что ручной полузверь.
Обними меня, как когда-то старую плюшевую игрушку.
Найденную на чердаке у любимой бабушки.
Тебе станет чуть легче.
Тебе станет легче.
Верь мне.
Если ты знаешь заранее, то не имеешь права быть жертвой.
Я ищу себя в старых записях, стихах, фотографиях,
Воспоминаниях знакомых.
Кошмарах.
Шрамах на теле.
Но всё безнадежно.
Возможно меня и не было никогда.
Я просто свидетель.
Дрожащими руками достаю сигареты.
И ползу на балкон.
Смотреть, как с небесного стола падает черное солнце.
Расплескивая чернила и кровь.
Ты знаешь, что это значит.
Всё движется на самое дно.
Мне об этом постоянно говорит месиво из неверных,
Демократов, врагов народа,
Не доживших до двадцати.
Тех, кто волей судьбы оказался не тем, и не там.
Крошево абортированных, биоматериал из родильных домов.
Захороненных в безымянных могилах.
От них не сбежишь.
Не закроешься.
И ты тоже их слышишь.
Когда-то один народ говорил,
Что звезды, это дырки, через которые за нами следят ушедшие.
Только на деле всё проще.
Перед тем как заснешь, возьми меня за руку/лапу.
Я тебя/себя/ нашел.
И это меня пугает.