Мне город не снится, не снится мне дом,
и комнату помню — свою же — с трудом,
но красные ветви пугающих сфер,
но глаз воспалённых в прожилках белки,
и ветер гудит, и хлопает дверь,
и школьные снова крошатся мелки.
Пишу на доске, не могу дописать,
и хочется вслух непременно сказать,
но вата, но вата, но белых манжет
невиданный чистый пронзительный цвет.