Со стола свисает рукописный лист;
Круглый стол, и юный Пушкин-лицеист
Светлой статуэткой за стеклом сидит,
Хмурит лоб и молча на меня глядит.
Ещё миг, и снова строчки побегут,
И стихи готовы через пять минут.
За спиною ровный ряд его друзей,
Перед ним огромный мир людских страстей.
Пройдёт ещё время с Рождества Христова,
И прочтёт вам каждый кого ни попроси,
Прозвучит повсюду пушкинское слово:
В каждом доме,школе,уголках Руси.
В 25-ом декабристы,выпив водки грамм по триста,
Вышли к площади с войсками,а зачем-забыли сами.
А был бы Ленин или Сталин,они решительнее стали б.
А в году 37-ом,обживясь в краю чужом,
Став повесой из повес,Пушкина убил Дантес.
Был,говорят,на нём надет непробиваемый корсет.
Вновь удар по русским нервам:чёрным вороном летит
Весть,что Лермонтов убит.Это было в 41-ом.
Какая-то в него скотина из-за скалы стреляла в спину.
Вот сто лет уж пролетели.Эти даты отгремели
Над Россиею набатом.Обратимся к новым датам.
В декабре Сергей Есенин-наш последний русский гений
В "Англетере" был убит.Написали-суицид.
Диверсанты и троцкисты,монархисты,террористы
Вороньём в Союз слетались.Долго с ними разбирались.
Вновь пришла беда в июне.Не прошли усилья втуне.
И у зоны есть резоны-пятой не было колонны.
На зло убрав иммунитет и отточив коварство жало,
Колонна пятая напала,когда прошло полсотни лет.
Благодать явилась,братья,-на нас свалилась демократья!
Только вот какая штука-правят:лебедь,рак и щука.
Менялся быт на белом свете,но не менялась жизнь крестьян.
Сменились татарские плети на розги культурных дворян.
Когда они с волчьей облавы,хвалясь,возвращались с полей,
То,походя,ради забавы крестьянских травили детей.
Хотя пытались год от года улучшить "подлую породу".
И, мат придумав между прочим,а так же "право первой ночи".
Страшней,чем розги и кнуты,были крестьянские бунты.
Сжималась гнева их спираль,пока не грянул тот февраль.
Воспользовались тем моментом нетрудовые элементы,
А долгожданная свобода пришла ещё через полгода.