Исчезая в тоннеле, нет ничего странного в том,
Что мы, просачиваясь сквозь пальцы водой,
И действительно засыхаем там, на самом деле,
На самом дне этого моря жизни пустой,
На самом горизонте эмоций ложных.
Стой...
Ведь разбиваясь о стекла часов, уносящих
Времени твоего утерянного скудные остатки,
Не дрожи, как лист, холода и ветра боящийся,
Лучше уйди сейчас, не кричи, впадая в спячку.
И, когда проснешься потом, утром, больше
Не испугаешься.
Разница явная от множителей перемены мест
Не ощущается, рассыпается, забывается.
Тогда в чем такая необходимость подобной чести,
Из угла в угол кидая себя и других, метелью.
И якорем в бурю на дно опускаясь, каяться,
Жалея...
Теряя направление ветра морского, попутного,
Ощущение грани общения с бурей яростной,
Стирается до основания, как горизонт мутный отчаяния.
Невзирая на раны, открывшиеся невзначай,
Плыви, старайся не пойти ко дну чайника.
Живи. Навсегда.