Одна была та из примет
У тех времён, что проживали.
Когда мне было десять лет,
Гудрон, как жвачку, мы жевали.
Зимой кололи топором.
На стройке брали в котловане,
Чтоб «жвачкой» угостить потом
Девчонок уличной компании.
Ведь надо как-то пофорсить.
Так добывали их вниманье.
Чтоб «брешь» в сердцах у них пробить,
В искание мы шли с желаньем.
Я знал о том – гудрон был твёрд,
Но солнце в мае разогрело
Его. Не нужен стал топор.
Смола вдруг стала мягкотела.
На середину я успел
Вбежать. Как клоун улыбался.
От хохота ребят гудел
Весь котлован. Я погружался.
Не знаю, выбрался как сам.
Друзья тут помогли маленько,
Мне дОску бросили к ногам,
И выполз я на четвереньках.
Окрашен чёрным был тот день.
Явился к маме без улыбки.
Таз с керосином и ремень –
Такие в памяти зарубки.
Сноровку мамину познал.
Смола, чтоб лучше отставала
От моих мест, она
Их все с усердием хлестала…