Бинты, пропитанные кровью, Посвящается военным медикам
В санбате стираны не раз.
Бинты над выжженною бровью
И слезы тихие из глаз.
Хирург, колдуя над солдатом,
Незримой смерти вскрыл очаг.
И жизнь, как ценная утрата,
Обратно в тело сделать шаг
Вдруг нестерпимо захотела.
Ей надоело умирать.
И обескровленное тело
Пополнило живую рать.
Тяжелый раненый в палатке.
Познать наркоза забытье
Он не успел. В смертельной схватке
Хирург и здесь вернул свое.
И новый раненый в потоке,
И тусклой лампочки глазок.
Уж двое суток в оперблоке.
И хочется вздремнуть разок.
Но снова на столе раненье.
Хирург не может проиграть.
Чуть слышное сердцебиенье…
Спасен и этот. Можно спать.
И военврач, припав к брезенту
Полсуток, как убитый спал.
Войны согласно прецеденту
Усталость била наповал.
Спустя три дня волной накрыло
Тот госпиталь прифронтовой.
Бомбардировщик нес на крыльях
Незримой смерти страшный вой.
И скальпелем вооруженный
Хирург спасти уже не мог.
Крест санитарный, обагренный
Фашист увидел, а не Бог.
Герои-медики бесстрашно
Мильон бойцов вернули в строй.
На танке, в схватке рукопашной
Сражался стреляный герой.