* * *
А после нас века ещё пройдут —
однажды в полдень черепа осколок
достанет из раскопа археолог:
«Да, точно были люди где-то тут!»
И он определит, что это я
жил на Руси вполне замысловато,
что из меня, страдальца и солдата,
слепили здесь такого соловья.
Мне и картошка мёрзлая, и снег,
и камера, и яма на погосте —
привычно всё, всё сдюжат эти кости.
И ахнет археолог: «Ничего-с-с-се!
Да это русский жид! Двадцатый век!»