Все, что я знаю о жизни -
это то, что хоть раз отразившись в чьих-то глазах,
сам становишься светом;
и хотя я никогда не заслуживал этого,
это было.
И это все, что я знаю о том, как быть любимым.
А еще:
то, что любить самому - это значит исчезнуть совсем,
но только тогда и появляется мир,
и сам уже становится светом -
быть может даже от твоего собственного взгляда,
в котором отражается чье-то лицо;
но хотя я не знаю, откуда берется свет,
все это тоже было.
И я знаю, что любить лучше чем быть любимым,
и все было:
я становился светом и исчезал,
отражал и отражался,
и бросал, и был брошенным.
И теперь, наконец,
почернев - от времени, от стыда, от себя,
я уже не отражаю - ни неба, ни ветра,
ни шум дождя, ни шуршанье шин,
ни горы, ни города,
и сам не отражаюсь - ни в глазах, ни в заросшем пылью зеркале,
становясь просто частью безжизненного пейзажа,
сливаясь с проступившим сермяжным миром без света и музыки,
приготовляясь к переходу в кусок остывшей земли.