Стынет в рюмке коньяк, а в нутре тепло,
Холод нашей страны – вытрезвитель душ,
Всё пространство снегом заволокло,
Из небес скупо сыплет прозрачный плюш.
Стушеваться, исчезнуть, пропасть в тени,
В колоннадах домов обрести покой,
Персонажем в полотнах чужой мазни
Раствориться, забыться кто ты такой.
На заплёванной лавке средь голубей
Принимать, с морозом, февральский синдром
И характер становится чуть грубей,
Так, что тянет бумагу проткнуть пером.