Совместное с Бирюковой Еа.
Гл-2.
Смело, как в детстве крепком,
переступил порог…
У печки – дрова и щепки,
в духовке – пышный пирог,
картошкой варёной пахнет,
свежим парным молоком…
Замер в каком-то страхе,
стоя перед столом.
Дверь отворилась и входит…
Сразу её не узнал:
чем-то знакомая, вроде,
но память – сплошной провал.
— Кто ты?.. — И не закончил.
— Сашенька,.. миленький мой...
Знала, что раньше ночи
встретимся здесь с тобой!
Вспомнил? Узнал подружку?
Я это, – Люба из тьмы!
Снова твоя пичужка
с песней к тебе летит! —
И подошла, и руки
тянет к нему в любви:
— Вот и конец разлуке!
Господи, благослови! —
К Саше прижалась нежно,
стала ему милей.
— Бог подарил надежду –
радость последних дней!
Не удивляйся, милый,
в мире полно чудес.
Бога в молитвах просила
чудо исполнить здесь.
Видела я виденья
этой и прошлой весной,
божии откровенья
о жизни нашей с тобой.
Вот и дождалась счастья,
веруя, что придёшь!
Стихли судьбы ненастья,
кончился в сердце дождь.
Ужинай, и с дороги
силы свои собирай.
Вижу, измялись ноги,
топая в этот край. —
Всхлипнул он, слёзы роняя:
— Люба… Любаша моя...
Откуда ты здесь, родная,
на склоне печального дня? —
— В доме твоём решила
годы свои доживать.
Выплачь разлуку, милый,
больше не будем страдать!.. —
…Сумрак в одежде тёмной
молча стоял за окном,
словно ходок бездомный
в тёплый просился дом.
В доме сидели двое,
ею он был любим.
Не нарушая покоя,
сумрак прокрался к ним.
Стало таинственно, тихо,
ночь раскрывала крыло,
и выползали мифы
из деревянных углов.
И выплывала память,
словно трагедий след:
то, что не мог исправить
этот несчастный дед.
Пусть он нашёл Любашу –
песню любви своей,
горя и счастья чашу,
тайну ушедших дней…
Вот она, с ним, родная…
Сердце чего ж болит,
и почему пылает,
словно вулкан в груди? –
Чувств позабытых лава
сносит в полон страстей,
будто игрушка, забава
он у судьбы своей…
Продолжение: http://www.stihi.ru/2015/07/07/9881