Моя орда еще не золотая – зеленая, венозная, живая - стоит лесной незыблемой стеной, скрывая горизонта бесконечность. Скучает правая по шпаге (колет печень), а левая рука течет за мной в такую даль сердечную, что пять немеют, холодея до кости. И мне уже по ним не сосчитать все сказанные прошлые «прости».
Упущено и время, и желанье. Стакан любви наполовину пуст. Забыты вкус вина, лобзаний вкус и нежные фривольные названья, которые срываются из уст.
Для серенады итальянской ночи здесь не хватает теплой черноты…
И все ж, хоть мы со временем на «ты», тоскует лес по золоту Орды, но зелень жизни обрывать не хочет.