Пролетают бозоны Хиггса,
их считает бедняга Хармс,
хам рисует во сне три икса,
Хэм застыл над раскладом карм.
Хризантемы в его саду
веют холодом на беду.
Белый хрен в конопляном поле,
на хоругвях и на щите,
и витают химеры боли
в хромосомной своей тщете.
Шахматист походил конём.
В этих хрониках всё о нём.
Мне сказал марсианский хроник:
«В этих хрониках всё не так.
Едет Хронос в ладье Харона,
и харизме цена – пятак».
И хрипит, как пустая кость,
хмурый критик, полночный гость.
На ладони у хироманта
хитро вьётся тугая нить,
ходят строем войска Антанты,
чтобы херес в Херсоне пить.
А художник на букву Х
ловит окуня в Хуанхэ.