Меня растянут на нити снаружи, оставалось лишь выйти...
Неуклюже страх подлез, тут же взмах, разбег, удар; вспороты швы теперь
В пух и прах, подло в пах фол в тыл, будто зверь, мол пыл поумерь
Ревел; но не время мне ныть, да и я бдителен, его же нож вытер.
На ранении кровь свернется в клубок - неглубокая рана,
Но волнение свинцом пронзит во мгновенье ока, и рьяно
Бьют сомненья потоком, небось из пронзенного бока изъяны
Посыпятся, вроде крапленой колоды сквозь пальцы великана.
Не дошло б до того, что скажу я своей душе: "С легким паром!";
Атрибуты болезни первый встречный получит задаром;
Безразлично бы сердце шепнуло мне: "Стоп";
Паралич мой и я наедине. Холодный озноб.
Меня на нити растянут, прежде сложив под объектив микроскопа.
Я упомянут надеждой, что жив. Отговорки льстиво и скопом
Вселю на задворки сознания, дабы на шею не надели петлю,
Не скинули как слабых в траншею, вот и на деле терплю.
В голове рассыпался песок сухой бесприютной пустыней,
Сайлент Хилл отдавался в висок немой и безлюдный, пусть иней
Дремучий растает. Укажи и не мучай мне ты путь иной
Без тины зыбучей и паутины, какому последовал бы пути Ной?
Всего-то мне нужно не стать жертвой сакральных обрядов,
Ты послушно дай кинуть еще раз кости игральные к ряду,
И я взбунтуюсь порывом искрящимся, как электро разряды,
Чтобы узрел ты меня игриво светящимся с последнего ряда.
Я избегу сей распад, если смогу обуздать силу эту,
Меня чтоб не ставил музей в первый ряд; мне б не стать силуэтом;
Сквозь призму иллюзий маячить не жажду издалека призраком,
Чтобы пальцем не тыкали дети, что издали капризы.
Пустота с терпеливым акцентом кротко ждала за кулисами
Сделать меня просто так пациентом своим, к тебе не записан я.
Не вели быть самим собой, на сеансах твоих носить стану панцирь,
Буду хитрым как лис, ты на бис не зови, мы с тобой в диссонансе!