Глава 12 Очаг инакомыслия
Домой мы вернулись, когда солнце уже почти скрылось за линией воды. Личный доктор Эмили (когда она успела им обзавестись?) не обнаружил ничего опасного для жизни, прописав постельный режим на два дня, чтобы всё прошло без следов.
Еще в холле мы с Эмили начали находить повод, чтобы поругаться.
- Ты отвезешь меня домой. И когда я буду в норме, мы продолжим.
Она спокойно положила руку мне на плечо.
- Даже не мечтай, Ник. Ты будешь жить у океана. И работать ты можешь пока над тем, что ты увидел. А. если мои аргументы тебя не убедили, я поврежу вторую коленку, чтобы ты не мог уйти самостоятельно, - она хитро улыбнулась.
Я устал спорить.
- Что я должен сказать Мари?
- А почему ты должен говорить ей что-то? Плачу я, и решать мне, когда тебе работать, так что не переживай.
Я сел за пассажирское кресло в довольно дурном настроении. Коленка начинала болеть, скорее всего, что меня ожидает чудеснейшая ночь. Еще Эмили не дает спокойно дышать. Но я не сломаюсь, слишком хорошо я знаю, как искать работу от порога к порогу, и люди не хотят иметь с тобой ничего общего, будто ты прокаженный, а не такой же человек из плоти и крови.
Уже в доме мне захотелось побыть одному.
- Ты не против, если я немного посплю, я устал.
Она озабоченно посмотрела на меня, как будто решала: сказать или не сказать. Несознательно она потерла руки, будто замерзла.
- Извини, меня, Ник. Я не хотела, чтобы это закончилось так. Мне жаль, но Хьюстон сказала, что ничего страшного, и всё заживет через пару дней.
При этих словах, я почувствовал себя еще хуже. Зачем она извиняется? Я не хочу видеть в ней чувствительность, тем более, которые пробудил я.
- Ты не виновата Эмили. И хотя я не люблю сюрпризы. Но этот мне понравился, я испытывал наслаждение.
Мне еще много хотелось сказать, но я посчитал в данный момент лишним. Видно она это тоже чувствовала, потому что движение рук стало более энергичным.
- Ты хотел поспать … и, когда ужин будет готов, я тебе скажу.
Я аккуратно прошел в комнату. Лег, не раздеваясь. Коленка припухла. Я достал из кармана обезболивающее и сглотнул не запивая. Теперь придется ждать. Я повернулся на спину. «Испытывал наслаждение» - это мягко сказано. Я испытывал чувства легкой эйфории. Эмили была слишком эротичной. Но самое интересное, что я испытывал не только желание. Оно было смешанное. Мне было хорошо, от того, что мы смогли довериться друг другу. Я давно вырос из пустого страстного влечения. Я желал в тот момент не только её тело, но и мне хотелось знать, что думала и она, что чувствовала. Было ли ей так же легко, как и мне? Я повернулся на бок. Это слишком опасная тема для размышления. Теперь она только моя начальница. И так должно остаться. Но эти движения были настолько волнующие, что я потянулся, боль стала отпускать, но еще не ушла на совсем, я поморщился. Проблема в том, что в любых отношениях мне важно именно душевный комфорт, что я не могу думать только о изгибах тела, без сложных секретов в душе.
Размышляя, я не заметил, как уснул. Разбудил меня усиленный ветер, который поднялся за окнами. Стало намного прохладнее, чем все эти дни. Пахло сыростью, издалека раздавалось раскаты грома. Грозы в эти месяцы - частое явление. Но в последнее время они стали более ожесточенные, словно мстили люди за всю ту боль, что человечество причинило природе. Я заставил себя сеть. Боль в коленке опять заявляла о себе, значит, поспать уже не удастся, да и захотелось есть. Встав, я закрыл окно, нам не хватало еще потопа. По вспышкам молнии грозовой фронт накроет нас с головой. Я прошел в кухню, Эмили там не оказалось. Я взглянул на часы, стрелки показывали почти час ночи. Значит, она уже спит, может оно и к лучшему. Я осмотрелся, никаких признаков съестного. А кто-то обещал меня разбудить?! Я открыл холодильник, найдя белый хлеб и сыр. Нарезав хлеб и сыр, я потянулся за бутылкой красного вина.
- Не пропадать же тебе зря, - проговорил я вслух.
Бокала я не нашел, по – этому, налил вино в чашку. Когда я начал есть, в дверном проеме появилась заспанная Эмили.
- Вкусно?
- Угощайся, - я машинально отодвинул тарелку с сыром ей навстречу. Достав еще одну чашку, я налил вино и ей,- не спится?
- Если честно, я сама не знаю. Сначала я поработала, когда заглянула в твою комнату, чтобы спросить, что мы будем ужинать, ты спал, я решила тебя не будить, решив, что тоже немного поспать не помешает. Но уснула надолго. Меня разбудила гроза, - она поежилась от холода, -нужно подключить электрическое отопление. Скорее всего опять принесет дожди, -в знак подтверждения, пошел дождь, порывы ветра заставляли его хлестать по стеклам окон, - Конечно, я люблю дождь, но не настолько.
Она взяла ломтик хлеба и отпила вино.
- Кисловато? Тебе не кажется?
Я пожал плечами.
- Тебе виднее. Это ты – хозяйка винодельни. Кстати, забыл отправить статью. Завтра нужно отправить обязательно.
Она проигнорировала мой ответ.
- Мне всегда становится тоскливо в такие минуты, когда ветер и дождь. Я слишком импульсивна. Ник, ты не хочешь меня поцеловать?
Я поперхнулся вином, чтобы откашляться, постучал по груди. Она повернула ко мне голову. Протянув руку, она накрыла мою руку своей. Так что в области левого предплечья мне стало дискомфортно.
- Поцелуй – отличное завершение дня. Это скрасит боль в твоем колене и мою вину перед тобой. Маленький флиртующий поцелуй, который может стать примирением, - она стала поглаживать указательным пальцем мою ладонь, голос стал таинственным, - Твои губы стали бы мягкие, а я бы вспоминала бы твои порывистые движения, когда ты сегодня прижимал к двери… Господи, Ник, ты так внимательно слушаешь, что у меня не получается быть соблазнительницей, - она рассмеялась, убрав руку.
Но мне смеяться не хотелось. Побрал бы к черту всех женщин со своими шутками.
- А я практически поверил. Теряешь мастерство, Эмили. Жаль.
Она еще улыбалась.
- Что жаль?
- Как чего? Я готов был принести в жертву мою непорочность и познать тайну греха. Придется довольствоваться одним воображением этой ночью.
- Извращенец.
- Нет, я достойный ученик Вашего соблазнения, -я подмигнул ей.
Резко погас свет. Гроза набирала свою силу. По темноте было заметно, что это надолго. Я выпил остатки вина из чашки.
- Иду спать, сладких снов, Эмили.
- Ник, мне страшно. Ты же не уйдешь спать сейчас! - в её голосе появились истеричные нотки.
- Интересно, что или кто мне может помешать?
- Тебе меня совсем не жалко?
- А почему я должен жалеть? – в темноте я пожал плечами, будто она могла различить этот знак недоумения.
- Но мне страшно, а я буду здесь одна.
- Нет, Эмили, ты будешь не одна. С тобой будет воспоминание о моей приласканной руке и мягких, но, увы, не приласканных губах.
Я стал пробираться в свою комнату. Дверь я оставил открытой. Может мне стало её жалко?
Эмили подключила отопление, так что в комнате стало невыносимо жарко. Но лучше в кровати, чем на улице.
По закрывающей двери, я понял, что Эмили тоже ушла в свою комнату.