***
– Хорошо, что вы пришли, Трубецкой.
Нам как раз нужны стихи.
Только – быт, быт, быт.
Никакой лирики.
И.Ильф, Е.Петров
Героя изводил колит,
лежал, как мох, зелёный.
Вдруг – Смерть в дверях. Но что за вид?
С начёсом панталоны!..
– Так вот какой ты, Смерти лик!
Пылал, мечтал, скитался,
я проклят в подлый этот миг,
смешон, и слаб, и сдался.
Как неприличия предел –
последняя забава!
Ах, жалкий, жалкий мой удел,
дурная выйдет слава…
Меня бы сцапать ты могла
на баррикад вершине,
но нет, ты душу извлекла
с позором в карантине!
А Смерть, сочувственно дыша,
бубнила вслед с терпеньем,
что, мол, всего ценней – душа,
любого облаченья:
– К лицу ли нынче вам плести
сомненья паутину?
Герою надлежит - вести,
свою подставив спину.
Не лучше ль крохи сил сложить,
изволить акт финальный?
Другому случаю не быть,
певец многострадальный.
Смогли б ещё поистерить
вот на соседней крыше,
А про "начёсы"…, может быть,
газеты не напишут.