Люди, рифмующие кровь, любовь, морковь,
Не скатившиеся в дебилизма мову,
Налейте за рожденного, давшего основу
Языка, вложившего в него свежесть, новь.
Двести шестнадцать уже исполнилось, да,
Но мы все сквозь годы под Ним себя правим
И главное, из всех стихотворных правил —
Помнить, что он Отец наш и помнить всегда.
Отец нашего языка, части речи
Одной восьмой площади этого шара.
Языка, наделенного Его шармом,
Искрящегося в поднебесной млечности.
Будет ли Апокалипсис, нет — не знаю,
Но сверкать в Вечности языку Пушкина,
Ведь у человечества это лучшее...
Язык Его — этноса нашего Знамя.
Чем дальше мы от даты Его рожденья,
Тем сакральней Он и величественнее.
Во всем наполнены мы Его личностью,
Он живет во всех нас. И нет в том сомненья.