Остались одни примечания…
С растущей тоской возрастной
в себе созерцаю молчание,
оно, словно город пустой,
откуда все разом уехали,
лишь шелест обветренных лип
баюкает, стали помехами
скрип двери, фонтанчика всхлип.
Река извернулась, как фраза, но
изменчивость здесь не нова.
Когда наконец-то всё сказано –
теряют значенья слова.
Есть в этом и что-то хорошее…
Заслуженная благодать –
сидеть в тихом сквере заброшенном,
молчать, обо всём забывать.