А ты помнишь, по Волге мы плыли на лодке,
В костромские разливы- на две недели?
Мы тогда еще даже не пили водку,
Пили чай с корой дуба- и балдели!
Было молодо, было легко и просто!
Загорали, купались, как в маленьком море
У костра вечерами, на всяком острове
Я рассказывал страшные истории...
Раз на острове где-то завыла собака
В красном свете заката июльского вечера,
Кто-то бросил ее там, ты- чуть не заплакала
И сказала- бросать их бесчеловечно..
А собака смешная, простая, голодная
Видно в воду бросалась, была вся в тине.
Я назвал ее Тина, а ей- как угодно,
Дескать, так вот теперь и зовите от ныне..
И доверилась сразу, не испугалась!
Мы тушенкой кормили ее, чесали,
У костра ночевать в одеяле осталась,
А на утро, конечно, с собой забрали.
Вроде- выпустить сразу, а вроде- мило!
С ней душе теплее! Но мысль гложет:
-Через десять дней будем дома, Тина,
Но вот дома ты нам не нужна похоже...
Не рассчитывали!.. Вот такая история..
Там другая жизнь! Никаких объяснений.
Разум с сердцем у нас начинали спорить-
Разум с сердцем. Всегда так. А кто сильнее?..
Через восемь дней я купил ей конфеты,
Колбасы купил, потрепал ей уши
- Здесь не остров, Тина, прибьешься где-то,
Вот, возьми на прощание- покушай...
Сели в лодку, поплыли. Все мысли- бросил.
Не хочу привыкать просто, а привыкаю!
А она смотрела глазами песьими
И не верила, что ее оставляют..
Мы отплыли. Она- заскулила, лает,
Влезла в воду опять, как обычно в тину,
Только лодка не так, как собака плавает,
Пол-минуты, и мы уже- на середине.
Помнишь, как в ту минуту ругались матом!
А потом замолчали вообще, специально.
Ты готова была к ней вернуться обратно
И забрать. Я хотел быть- рациональным.
Обернулся. А там- это многое значит!
Далеко за нами, по фарватеру
Еле-еле заметно башку собачью,
Загребающую своими лапами..
Развернулся. -И кто-ж тебя плавать учил-то!
Едешь с нами, Тина! (Так потом и звали)
"Мы в ответе за тех, кого приручили."
А она нас от счастья в лицо лизала...