будь ты опорой, как колонны или мосты,
сладкой,
как самый вкусный лукум.
заплывай в мои сны стаей больших акул
и грызи меня.
ешь меня и грызи.
с тобой я едва ли скончался бы от тоски:
каждый твой стих - какой-нибудь
новый хит.
вот у кого-то ангина или бронхит,
рахит или прочая ерунда.
а у меня - ты.
и, кажется, я не вылечусь никогда.
надо мною смеются в аптеках
и ржут в больницах.
в "скорой" вешают трубки, смеясь мне в провод.
неужели я сам виноват, что к ним обратиться
у меня такой истерически
странный повод?
на сердце уже рубец шириной в два пальца,
ночью так ноет, словно вот-вот порвется.
а она,
в синем платье,
хохочет да заливается:
"как тебе, глупый, с любовью твоей живется?
называй меня в пьяном обмороке, как хочется:
дурой, суккубом, принцессой, по имяотчеству".
крепко обнимет
и сразу потом расплачется.
капает тушь на синее ее платьице.
тут же - в меня губами,
как миномётчица,
глазами,
как автоматчица.
тут же - под руку ластится
(этакий добрый кот).
в плечи целует,
мурлыкает "заживет".
я же уже с нею скоро слечу с катушек.
кубарем.
с той горы, что любой покруче.
лишь бы ее подолы не знали туши.
вот и люблю ее, дуру.
люблю и мучаюсь.