Пролог
Пробудить день снежный, строчкою поспешно.
Я тебя увижу в каминных огоньках.
Протяну я руки, нет на свете муки.
Знать, что ты не рядом, только в моих снах.
Одиноким быть мне, в пустоте.
И не жить, как прежде, в волшебстве.
Виноват снег чистый, стали чувства лишни.
Отпустить тебя мне, как душа в огне.
Жаль, огонь в молчанье, я томлюсь печалью.
Ты сейчас в день снежный счастливо живешь.
Моя жизнь – остаток, пепельный осадок.
Ты уйдешь с огнями, жалость лишь вернешь.
Чудится мне взор твой в пустоте.
В огненных терзаньях в темноте.
Виноват день снежный, пробудивший нежность.
Отпущу с любовью, мажор уснул во мне.
Иногда одно событие может изменить всю последующую жизнь, стать пунктом окончания одной, и началом другой.
Я помню только яркий свет. Затем крик, и осколки стекла, которые я смахиваю со своих рук. А они оставляют порезы, боль которых я даже не чувствую. Какие –то люди, которых я не могу рассмотреть из – за темноты и моей липкой крови и грязи, застилающей мне глаза. И ужасная боль в спине, которая преследует меня во снах.
Иногда, чтобы поверить, что ты жив, нужен другой человек, который способен тебя полюбить.
Глава 1 Возвращение домой
- Это, правда, Джеймс, что ты собираешься домой?
- Чистейшая, мама. Я хочу домой, и мне никто не может помешать, - я улыбнулся, и стал дальше скидывать книги на постель.
- Джеймс, мы же договаривались? Что случилось за этих два дня? Почему ты такой упрямый?
- Я помню, мама, с моей головой всё в порядке, хотя лучше бы она тоже пострадала, - я посмотрел на мать. В свои пятьдесят пять лет она выглядела довольно хорошо, не считая, что её фигура немного пополнела, местами появился седой волос, и вокруг глаз появились мелкие морщинки, которые были следствием моей травмы.
- Ты опять начинаешь гневить Бога, - она опустилась рядом с моими книгами, и закрыла лицо руками.
- Прости меня, мама. Я не со зла, -я не хотел говорить то, что думаю, это фраза вырвалась сама, и злился сейчас я только сам на себя.
- Я знаю, что ты не со зла, ты просто устал, родной, -она отняла руки от лица, - Я каждый раз говорю спасибо всему окружающего, что ты остался жив в тот день. Но сейчас мы должны искать выход дальше. Это операция, основанная на новых технологиях, большой процент успеха. Доктор Самменс говорит..
- Он говорил, это и прошлые десять операций, что это принесет успех. Но, кроме боли и больничной койки, лишних затрат ничего не приносит. Уже прошло два года, а я, как сел в инвалидное кресло, так и продолжаю в нем оставаться. Меня осматривают, кивают головой, но так ничего и не могут найти. Самое смешное, что мой позвоночник в полном порядке, а ноги отнялись, и никто не может сказать: «почему?».
- Не говори, так. Всё же есть успех.
- Конечно, есть. В том, что я уже не плачу, что я – калека и, в том, что отбросил суицидные мысли. Деньги, заплаченные психологу, уплачены не зря.
Мама тяжело вздохнула. В дверь постучали.
- Разрешите, - в палате показался доктор Самменс, - говорят, молодой человек, что Вы отказываетесь от операции? – он прошел и добродушно похлопал меня по плечу.
Сказать честно, он мне нравился, он был оптимист, невзирая на его профессию. Он был уже не молод и за его плечами был весомый список операций нейрохирурга. Это был весомый факт его жизни, поэтому мои родители, не задумываясь, привезли на лечения меня к нему. От него веяло добродушием, как и от очередного его похлопывания. Но моя интуиция постоянно пела, что он не в силах помочь мне с моей проблемой, хотя слово проблема, не подходит.
Доктор Самменс продолжал улыбаться, будто я – маленький мальчик, который сделал проказу и сейчас возьмусь за ум, так как я еще много не понимаю.
- Джеймс, тебе нужно обязательно попробовать, нужно верить.
- Послушай, Джеймс, - мама опять почувствовала поддержку со стороны чужого человека.
- Я всё решил. И по – моему, это право еще остается за мной. Я уже не маленький. Я смирился, что я ограничен. Но я не хочу вспоминать только стены операционных, - я повысил голос при последних словах.
- Питер сказал,- мама хваталась за последнюю возможность.
- Пусть свои домыслы, Питер, оставит при себе – я с силой хлопнул дверкой прикроватной тумбочки.
- Он – твой старший брат, -на лице мамы выступили красные пятна, свидетельствующие о том, что она начинает злиться.
- Но он на обеих ногах, с женой и с постоянной блаженной улыбкой, так пусть думает и говорит про себя.
Мама глубоко вздохнула, понимая, что со мной бесполезно сейчас спорить. Самменс развернулся к маме.
- Если Вы передумаете, миссис Стоун, один звонок, - он развернулся ко мне, - глупо, Джеймс, - еще раз осмотрев меня, он вышел за дверь.
Мама, не говоря больше не слова, стала помогать мне собираться.
*************
Я хотел вернуться домой еще давно. Еще год назад, когда понял, что вера в чудеса оставлена позади, что я повзрослел. А для этого нужно было посадить меня в инвалидное кресло. Но подъезжая к дому, мне стало страшно. Я не был здесь так давно, что от воспоминаний мне стало трудно дышать. Именно от моего дома мы выехали в тот день, еще помню, как отец сказал, что мы должны вернуться после выходных, не задерживаясь, что у меня тренировка, и я должен быть в форме. А сейчас я в далеко примитивной форме и, Софи я больше не увижу. Мне стало больно от одной этой мысли, хотя я учился два года об этом говорить с психологом, но только ночами на больничной койке я научил не смиряться с этой мыслью, а держать её при себе. Но сейчас я, не замечая, поморщился.
- Всё хорошо? – мама остановила машину возле гаража и погладила меня рукой по коленке. В редкие минуты я ощущал тепло на коже. Я машинально повернул голову к ней. Увидев беспокойство в её глазах, я проговорил.
- Всё нормально. Просто меня мучают воспоминания, от которых я не смогу избавиться полностью никогда, они часть меня.
Рядом показался отец, который открыл дверь с моей стороны.
- Я так и думал, что ты не проведешь, там еще одну ночь, и правильно, - он протянул руки, чтобы помочь мне выбраться.
- Люк, - она многозначительно взглянула на отца. Сколько было этих взглядов, что я не хотел больше их замечать.
Мы перебрались на крыльце. Открывая дверь, мама провела рукой по моим волосам, как в детстве.
- Мы перевезли твои вещи с верхнего этажа на первый, чтобы тебе было проще перемещаться по дому.
Они оба взглянули на меня, ожидая, как я отреагирую. Мне не хотелось их расстраивать. Я улыбнулся.
- Спасибо, мама. Спасибо, папа. Это здравая мысль, увы, спринтером мне не быть, - я остановился перед дверью комнаты, которая раньше предназначалась для гостей, теперь должна была стать приютом.
- Тебе помочь? – мама положила руки мне на плече. От этого жеста, мне стало жарко на душе.
- Нет. Я хочу побыть один. И не переживайте, за всё это время, я научился ухаживать за собой сам.
- Хорошо, - но это звучало не уверенно, поэтому оставляло горький осадок.
Уже внутри комнаты, я облегченно вздохнул. Потому что сомневался, что я смогу отстоять свою точку зрения. Убранство напоминало мне прежнюю атмосферу. Мой шкаф с книгами, любимый диван, прикроватный коврик, вырезки о чемпионах по водной гребле, которые сейчас не имели никакого значения. Единственный плюс – сильные руки, которые мне необходимы.
С трудом я пересадил себя на диван, не рассчитал с высотой. Продвинувшись на подушки, я закрыл глаза. Меня мучили смешанные чувства, я был очень рад, что буду дома, но, что я буду делать и здесь? «С каждым днем учиться заново к новой жизни». Так мне пел психолог каждый день. Заставляя верить, что он прав, а у меня стресс. Хотя он вряд ли может понять меня. Это его работа, делать вид, что он меня понимает.
***********
Я не заметил, как уснул. Когда я открыл глаза, солнце уже садилось. Я заставил принять себя сидячее положение. Дверь приоткрылась, в проеме показалась голова мамы.
- Я думала, что ты еще спишь? Я уже заглядывала – она виновата заулыбалась.
- Нет. Я проснулся. И спал довольно прилично, надеюсь, что это будет постоянно.
- Я пришла спросить, ты будешь ужинать с нами или..
- Я буду ужинать с вами. Я пока член семьи.
- Конечно. Не говори глупости, Джеймс! – она зашла и закрыла за собой дверь. В движениях её была нерешительность. Она собиралась что – то спросить, но не решалась.
Я решил помочь.
- Ты можешь спрашивать. Я всё равно не убегу.
Мама поморщилась.
- Ты мог бы так не шутить?
- Хорошо, извини.
- Я хотела сразу поговорить о Софи. Просто в больнице..
- Что Софи? – я инстинктивно сжался.
- Мы могли бы завтра съездить к ней на могилу, ты еще не был. Я понимаю, что тебе очень тяжело.
- Я не поеду, - мама наконец-то посмотрела на меня, -Я не поеду, -я повторил еще раз, -Я не могу увидеть. Увидеть, значит признать, что её нет. Я не готов. В детстве мы читали сказки про далекие сказочные страны, где вечно тепло и повсюду доброта.. После того, как вы мне сказали, что я выжил, а она нет. После того, когда меня заставили поверить, что это роковая случайность, и, что я должен жить дальше. Я решил для себя, что она уехала в такую сказочную страну. И ей там настолько хорошо, что я не могу сейчас увидеть этот холодный камень сверху земли. Я буду думать, что ей холодно, а я.
В глазах мамы показались слезы.
- Джеймс, не нужно, не продолжай.
Я напряг руки и стал спускаться с дивана.
- Пойдем лучше кушать. Я устал. При условии Питер будет снова читать мне лекцию, что я должен, а что нет. Мне нужны силы.