Смотрю на фотографию, где мне 7 лет -
я нахожусь на кладбище
и для меня привычного мира больше нет.
Так рухнул мой Вавилон в первый раз,
когда я видела похороны отца.
Три года назад я выпустила из руки
в могилу кроме горсти земли,
свой аптечный порок,
в надежде, что все изменится,
что я изменюсь.
Но что поменялось в моем мире?
Теперь в моих руках то,
за что лишь дают другой срок.
Мои зрачки становятся шире.
Я вхожу в темноту, пустоту.
Коек в больнице всегда не хватает,
мое место там, в углу на полу,
чтобы холод напоминал телу,
что оно еще живо, и я жива.
Сколько раз я посетителем приходила сюда?
Когда придет мое время стать ее пациентом,
кто из вас придет навестить меня?
Вы все будете заняты делами,
пытаясь сорвать себе куш.
Я вас никогда не дождусь.
Как и все остальное,
это то, что приходится переживать одному.
С ваших языков срывается комом критика,
по любому поводу,
в любой адрес, кроме себя,
а я повторю слова Чехова:
Не мешайте другим сходить с ума.